Дмитрий Резниченко — новый герой Ростова-на-Дону. До предложения в августе 2014-го возглавить госучреждение, махину со славным прошлым, но бледным настоящим и призрачным будущим — ростовский цирк, Дмитрий занимался концертным бизнесом: продвигал, например, земляков-юмористов — братьев Пономаренко, привозил звезд: Scorpions, Deep Purple и других.
Как человек в одиночку может изменить цирк, и как цирк меняет человека? Пусть Дмитрий сам расскажет.
— Для меня цирк — судьбинная история. Я всю жизнь занимался бизнесом, связанным с организацией концертов, но полтора года назад мне предложили прийти в цирк, и я почему-то сразу согласился. Хотя понимал, что это социальный проект. И никаких радостей, в первую очередь финансовых, никто мне не обещает.
Русский цирк — это великий бренд. Как русский балет. Его знают во всем мире. На всех международных цирковых конкурсах наши артисты по-прежнему стабильно берут первые места. Но история наших цирков — это история об упущенном времени, столько лет не ремонтировались здания, не менялись сотрудники.
Я год работал и.о. директора, до конца не понимая, чем это кончится. Поругают меня за мои решения или поощрят. Я бизнесмен. Всю свою жизнь я брал и делал, у меня никогда не было начальников. И вот это вот «надо согласовать» очень меня выводило из равновесия. И все же, одно дело — свое предприятие и совсем другое — такая махина, как цирк, по-настоящему значимый для общества объект.
Цирковой ковер — смысловой центр и главное украшение манежа — он, кажется, не менялся никогда. Во всяком случае, я спрашивал у работников манежа, которые здесь 15 лет работают, они говорят: при них не меняли. Конечно, мы поменяли манежный ковер. Мы сняли все судебные аресты, обременявшие цирк. Все ободранные кресла закрыли в мягкие чехлы. В стране 43 цирка, но никто такого не делал. У нас капремонт через год, но ободранные кресла не давали мне покоя. Мера временная, но до ремонта хватит. Зато теперь не рвутся колготки. Скажите, это же важно для женщины.
Простите за все эти подробности, но мне кажется, это показательные истории. Наша публика очень благодарная. «Неужели туалетная бумага появилась?» — пишут в соцсетях. Правда, когда я сюда пришел, не было туалетной бумаги. По своей наивности я думал, что она просто закончилась. Ее не было. Мы поменяли пластиковые окна. Не стало сквозняков. Раньше ребенка было не раздеть. Так вот все окна в женском туалете обошлись в 19 тысяч рублей. Никто не будет говорить, что это неподъемные бюджеты, правда? Все краны текли. Мы поменяли их за 10 тысяч. Зато они теперь открываются и закрываются, мы на воде больше сэкономим.
«Запах цирка» — это отдельная тема. Мы боролись с тем, что было. Вот сегодняшний запах — так и положено пахнуть цирку. Когда не щиплет глаза и дети не закрывают носы. Не знаю, хотите ли вы это знать, но когда вы приходите на хорошую конюшню — там запах. Он считается приятным. Двухдневный запах — признак того, что здесь живут животные. Недельный — признак того, что за ними не следят.
Мы совершенно поменяли схему уборки. Разорились, купили трехтурбинный пылесос. Одно удовольствие смотреть на его работу. Если правильно подойти к уборке цирка, из этого можно сделать искусство. Цирк — это ведь уникальная площадка для промоакций специализированных компаний. Вот недавно к нам приходила компания, средствами которой моется Эйфелева башня. Здорово!
Вы знаете, что у нас буфет невероятный? Удивительно, конечно, 30 лет не работало это помещение, его сдавали под ремонт мебели и прочую ерунду. Мы думали, что не спасем паркет. Но совсем недавно успешно его отреставрировали. Наш буфет, он же люстровый зал, — это самое красивое помещение в цирке. Я недавно прочитал, что когда область награждалась орденом Ленина, в Ростов приехал Хрущев, и церемония эта проходила в люстровом зале памятника архитектуры — Ростовского государственного цирка. Сейчас мы планируем восстановить в зале историческую лепнину. Уже купили хорошую дубовую мебель, организовали 80 посадочных мест, и буфет всегда полный. То же самое касается и зрительного зала. Сейчас много разговоров об эпидемии гриппа, но у нас все билеты раскуплены. Но я вообще искренне убежден, чем больше говорить о болезнях, тем больше будет заболевших. Кому это надо. Лучший способ остановить панику — выключить телевизор. И сходить куда-нибудь. Например, в цирк.
Цирковые — совершенно особенные люди. К нам приезжала Марица Вальтеровна Запашная, мы разговорились, и тут выясняется, что у знаменитой цирковой примы нет своей квартиры. Говорит: «А зачем она мне нужна? Я всю жизнь на гастролях». Представляете, какая свобода, какой взгляд на мир?
Или Виталий Смолянец — он просто наш герой. Человек, который после тяжелейшей травмы вернулся на манеж и полностью восстановил свой аттракцион. Лучше не думать, что ему пришлось пережить за последнее время. Год назад остановился на трассе, чтобы помочь попавшим в аварию людям. Спас парня, но сам попал под колеса фуры. И потерял обе ноги. Росгосцирк, и наш цирк в том числе, и братья Запашные, хотя они и не из системы Росгосцирка, помогали ему восстанавливаться, собрали деньги на протезы.
В мире такого не было, чтобы человек на протезах работал с хищниками. Виталий сегодня заходит в вольер и устраивает настоящее шоу. Ростов стал первым городом в его гастрольном туре. Вы бы видели, как принимала его публика!
В общем, вы поняли: цирковые — это ребята, для которых нет невозможного. Берегов эти люди не видят. Я тоже таким становлюсь. Решили сделать городское шоу, вывести на арену известных в Ростове людей. Автор сценария расписал роли, и вот я читаю в программе «а здесь директор цирка делает сальто». И что? И я делал!
Не нужно же объяснять, что я не умел делать сальто? Ну, и началось. Я репетировал каждый день три месяца. Тысячу раз я делал это сальто, но понял, что одно дело — репетиция, а другое — выступление. Выходишь на арену — все блестит, горит, шумит, полный зал зрителей, и все тебя отвлекает. Сальто я, конечно, сделал. Но не так триумфально, как на репетиции. Да, меня же «принял манеж»! Прыгаю я с тумбы – и бум! Носом в пол, кровь во все стороны. Я расстроился, но наш легендарный клоун Борис Артемьев мне сказал: «Поздравляю, тебя принял манеж, ты стал цирковым». Оказалось, ты не до конца цирковой, пока капля крови не окропит манеж. Я даже сфотографировался с разбитым носом после этого важного события.
Еще я понял, как люди умеют делать то, что другим кажется невероятным. Все просто — адский труд, постоянная работа. Цирковые артисты репетируют каждый день. И животные, и люди. Без перерывов. И так всю жизнь. Три дня пропустил — сошел с дистанции. Зато потом человек делает пятерное сальто и запрыгивает в полете в кресло, находящееся на высоте 12 метров.
В связи с этим у меня возникла одна идея. В качестве члена общественного совета при УВД я слушаю разные неприятные истории о том, как нашу молодежь успешно вербуют в экстремистские организации. Знаете, надо что-то с этим делать, ну мы замучаемся их развербовывать. Лучше их сразу чем-то полезным и интересным для них занимать. На представление в цирк они вряд ли придут, не тот возраст. Как бы их заманить? А пусть студенты придут на репетицию самых высококлассных акробатов, которые прыгают 12-метровое сальто. Представляете, подкидные доски, человек стоит, двое с высоты прыгают, он летит на 12 метров. Где они такое могут видеть? И потом вот этот драйв от живой работы, от изнанки. У нас уже тысяча студентов была из ДГТУ. Вот с такими глазами стояли, в восторге были. Наснимали роликов, которые теперь гуляют в соцсетях. А ведь это тоже реклама цирка.
У директора обязательно должны быть дети. Или внуки. Моей дочке семь лет. Это здорово мне помогает. Последние клоуны у нас были удивительные. Вот в каком смысле: дети заходились от смеха, просто угорали, а взрослые сидели с недоуменными лицами. Что? Что происходит? Где тут смешно? Это был такой дополнительный аттракцион: можно было отдельно билеты на клоунов продавать, а отдельно — чтобы смотреть на зрителей, наблюдать этот диссонанс восприятия. У меня дочка - эксперт по клоунам. Я у нее спрашиваю: скажи, это что, самые смешные клоуны? Нет. А что тогда? Они самые добрые. Надо же, не додумаешься до такого, у них там градация клоунов, оказывается.
Дочка ходит на все представления. И вот интересно. Раньше, когда цирка еще не было в моей жизни даже на горизонте, у меня с дочкой были конфликты лишь дважды — и оба раза в цирке. Переступаешь порог, и тут все заставлено столами, на которых продаются игрушки самого удручающего качества. Родители не хотят покупать такое детям, но все это моргает, манит, и у ребенка начинается истерика – хочу. Представьте себе, стояло до 25 столов. Сначала мы все полностью убрали. Но люди, которые приезжают издалека, из области, хотят какой-нибудь сувенирчик, или, скажем, нужно чем-то отвлечь плачущего ребенка. Так что теперь у нас есть две точки. Но не больше.
Еще один пример семейного маркетинга. Посмотрел я на дочку и жену и подумал, что же будет ощущать ребенок, когда мама выйдет на сцену снегурочкой. Мы сделали новогодний проект «Снегурочки», у нас каждый день была новая «приглашенная звезда», новая снегурочка. Тридцать одна ростовчанка — в подавляющем большинстве мамы маленьких детей. Вы бы видели детские лица: мама, ты такая красивая, а можно я тебя обниму? Ну, что вы. Мама сразу становится чем-то необыкновенным. Там все плакали от умиления. А с точки зрения маркетинга — у нас была 31 снегурочка, а значит 31 семья, друзья, друзья друзей. Не представляете, что творилось в городе. Ленты соцсетей гудели. Вроде простая идея, но никто такого никогда не делал.
Сейчас все обсуждают историю нашей цирковой бабушки Натальи Ростовцевой. Там типичная история о нуждающемся в заботе пожилом человеке. Но когда мы рассказали о проблемах Натальи Михайловны, нам все помогли — и социальные службы, и медики. Сегодня за ней наблюдают врачи, мы делаем в ее квартире ремонт. Живущий с ней сын казался мне неразрешимой проблемой. Там известная всем тяжелая зависимость. Но здесь нам помог Первый канал, организовавший его лечение. Так получилось, потому что мы историю Ростовцевой рассказали в «Пусть говорят». Я тоже поехал на съемки, чтобы поддержать цирк. Меня спрашивали: не боишься, что там потом намонтируют? Не знаю, говорю. А сам думаю, если мордобоя на площадке не будет, значит, все хорошо. Мордобоя не было, мне вообще очень понравилась редактор и вся команда. Посмотрим, на этой неделе уже покажут программу.
Мы как-то всколыхнули тему бывших цирковых артистов. Я прикинул, у каждого цирка есть 5-7 таких ветеранов, нуждающихся в заботе. Это совсем немного. Несложно же — если каждый цирк или каждый университет, или больница будут своих стариков защищать. Мы вот уже организовали специальный фонд, будем потихоньку средства для стариков собирать. Получилось так, что всех эта история сплотила, и уже генеральный директор Росгосцирка поставил задачу всем циркам подумать о поддержке своих ветеранов.
Как-то надо сделать так, чтобы людям было не все равно, чтобы, когда скажут «пойдемте же спасать кошку», все бы встали и пошли без раздумий. Если правильно все организовать, люди от этого дела еще и удовольствие получат.
