«Мой бизнес. Истории донских предпринимателей» — так называется большой совместный проект журнала «Нация», Ростовского регионального агентства поддержки предпринимательства (РРАПП) и центра «Мой бизнес».
Его героями станут 25 компаний — лидеров своих отраслей, которые хорошо известны и за пределами Ростовской области.
Для массового читателя наш проект превратится, надеемся, в увлекательный сериал. А начинающие предприниматели смогут найти здесь идеи и советы для себя.
Герой этого выпуска — основатель и владелец ООО «Издательский дом «Проф-Пресс», один из крупнейших издателей детских книг в стране Святослав Шалай (его группа компаний также производит и реализует канцтовары, игрушки, пазлы и другие товары).
— Святослав Геннадьевич, вы создали «Проф-Пресс» в 2002 году, вам было сорок с небольшим. Чем вы занимались до этого? Работали в типографиях или как-то иначе пришли к мысли заняться издательским бизнесом?
— Этим бизнесом я начал заниматься еще в 1989 году, а в 1993-м было открыто мое первое издательство «Профит», которое выпускало романы: детективные, любовные, исторические, — все самое ходовое на тот момент. В типографиях я не работал, я инженер-механик по образованию, трудился на заводе токарем. Но я всегда очень много читал. К тому моменту я прочитал уже больше трех тысяч книг, а вообще за свою жизнь больше пяти тысяч, так что я был совершенно уверен в выборе дела. Всегда полагался на свое чутье, знал, что это будут читать и, надо сказать, ни разу не промахнулся. А в 1996 году мы впервые зашли на территорию детской литературы: завезли в Россию проект известнейшего немецкого издательства Pestalozzi-Verlag. Это были книги, которые читает весь мир; мы только переводили их на русский язык, сохраняя оригинальные иллюстрации.
На производстве ИД «Проф-Пресс» в городе Аксае.
— Да, где-то есть. Первая — это сборник романов Джеки Коллинз «Грешники», а второй были детективы Пола Ховарда «Кровь тигра».
— Почему такой выбор? Что вообще люди вокруг тогда читали, за чем охотились?
— То, за чем тогда охотились, сейчас ажиотажа не вызовет. Сначала «Эммануэль» наделала много шуму, потом Корецкий со своим «Антикиллером». А Толкиен, он и сейчас в чести, но вы даже не представляете, что это было тогда — настоящий культ, подогреваемый страшным дефицитом; в продаже его нигде не было, за перепечатки народ был готов на все. И, конечно, классика жанра: «Поющие в терновнике», «Унесенные ветром». Помню, мне из жанровой литературы нравился роман «Наследник из Калькутты» Роберта Штильмарка. Интересно было бы сейчас перечитать.
— Когда вы начинали, само слово «бизнес» уже не было ругательным?
— Пожалуй, еще было. Более того, мои друзья за спекуляцию книгами в советское еще время получили приговор 10 лет. И чуть ли не через пару месяцев после того, как они освободились, это стало называться почетным уже словом «бизнес». Дело в том, что в советском магазине книга стоила рубль, а в реальности за нее платили 10-15 рублей. Это была отличная прибыль. Многие в «самой читающей стране мира» покупали книги не столько для чтения, сколько в качестве капиталовложения. За несколько собраний сочинений можно было квартиру купить, это была настоящая валюта.
А когда я задумался о книжном производстве, уже вся молодежь пыталась подзаработать. Потому что у всех была одна проблема — ограничение дохода: ты не мог заработать больше, чем тебе положено. Приходилось искать подработки. Вкалывать по 12-14 часов тогда не было зазорно. Вот мы и вкалывали. Сами делали книги, сами распространяли — через рынки, магазины, заводы. Не представляете, какой тогда был книжный голод. Кроме разве что детской литературы, это была дотированная сфера, ее всегда было в избытке.
«Проф-Пресс» — один из крупнейших в стране издателей книг для детей.
— Тогда еще не было ни мощностей, ни машин. Мы создавали собственную книгу: переводили, иллюстрировали, верстали, но печатали не сами, а на стороне.
В 2004 году закупили немецкое оборудование, запустили собственную типографию, первое производство на картоне. Тогда я принял решение полностью перейти на детскую литературу, вот отсюда и начинается история «Проф-Пресс».
— Сейчас что читаете?
— Честно? Договоры. Жду, когда вновь придет желание читать художественную литературу. Я перестал следить за процессом на раннем Акунине. Почему-то, когда начинаю читать что-то нашумевшее из современных авторов, сразу становится понятно, как все будет дальше развиваться.
— Почему детская литература? «Эммануэль» приходит и уходит, а азбуку ребенку купят всегда?
— Просто к тому моменту мы уже много чего попробовали, и хотелось роста. Детская литература — это более творческая работа. Взрослые книжки диктуют тебе волю человека, который ее написал, и ты просто выполняешь эту волю как издатель. А детскую литературу ты создаешь сам: формат, иллюстрации, материалы. Даже если это давным-давно известный текст, его всегда можно визуально переосмыслить, представить по-новому.
— Тогда — и как книгочей, и как бизнесмен — скажите, для вас какая главная детская книжка всех времен и народов?
— Это книжка с «глазками». Мы ее сами придумали, сами сделали, получили патент — и за 10 лет продали больше сорока миллионов экземпляров. Да, лучшая для детей книжка — книжка на картоне с «глазками».
— О кризисе книгоиздательства и рынка книг для детей вы говорили в одном из интервью еще 5 лет назад. Как ситуация обстоит сегодня — и в мире, и у нас? Дети не читают, детям не читают всё больше?
— Мне не кажется, что детям стали меньше читать. Просто детей стало меньше, по крайней мере в Европе, я о ней и говорил тогда. Бум чтения сейчас в Китае, в Японии традиционно много читают. В России тоже все стабильно. Нет, детская литература не поменялась в объемах на душу детского населения. Конечно, ребята постарше перешли в гаджеты.
Взрослому читателю книга по-прежнему нужна для вдумчивого чтения, а маленькому ребенку — для познания мира. Откуда он узнает, что такое волк или петушок? Ему нужно где-то посмотреть. И желательно сделать это не в телефоне или планшете, где на тебя вываливаются сто волков и петушков в минуту, а спокойно, покрутить и рассмотреть зверя. Одно дело — ему дали телефон, чтобы он отвязался, и совсем другое — книгу, которую можно полистать, понюхать, погрызть немного. И потом это же его первая собственность, ее можно положить под подушку, поделиться с другом; телефона-то пока своего нет, а книжка — вот она.
Книжка с «глазками» — изобретение «Проф-Пресса».
— Мое мнение: книга вечна. Практика что показала? Электронные книги-читалки на какое-то время взорвали рынок, но они не прижились, кому они сейчас нужны? Более того, цифровая реальность, которую все воспринимали как угрозу бумажному чтению, сейчас сделала резкий поворот и через те же маркетплейсы возвращает людям бумажную книгу: это настоящее спасение для отдаленных уголков нашей страны.
— Тем не менее вы постоянно диверсифицируете бизнес: сначала занялись производством детских игрушек, потом пазлы, игральные карты, вплавляемая этикетка. Насколько значимы эти направления в «общем котле»?
— Книги сейчас занимают процентов двадцать производства «Проф-Пресс», остальное — это канцелярское направление, игрушечное и пластиковые изделия.
Все эти бизнесы чувствуют себя отлично, мы стабильно растем. По-прежнему по многим направлениям остаемся пионерами и лидерами в России. Та же вплавляемая этикетка: технология настолько трудоемкая, что никто не спешит ее производить. При использовании этой технологии тара и наклейка становятся единым целым. Упаковка с такой этикеткой эстетична, безопасна, подлежит вторичной переработке, защищена от подделывания. Продолжаем производить игральные карты — один из самых сложных полиграфических продуктов: колода должна рассыпаться под определенным углом, карта — правильно крутиться; между картами должен быть определенный уровень скольжения. В общем, как говорят специалисты, это вершина полиграфической науки. В производстве пазлов у нас по-прежнему почти нет конкурентов внутри страны, тоже слишком сложно, пазлы в России делают всего две компании. А вот, посмотрите, кашпо в моем кабинете, тоже мы делаем. Думаю, в редком доме сегодня не найдется хотя бы одного продукта от «Проф-Пресс».
— Тогда расскажите, что такое «Проф-Пресс» в 2023 году в цифрах и фактах. Какую территорию занимаете? Сколько человек у вас работает? Сколько сотен тысяч или миллионов экземпляров продукции выпускаете в год.
— Сегодняшний «Проф-Пресс» — это 1140 сотрудников, многие работают у нас по 10, 15 и даже 20 лет, то есть они с нами с первых дней. Это более 40 тысяч наименований продукции по всем направлениям производства.
Территория «Проф-Пресса» более 60 тысяч кв метров: 35 тысяч занимают склады, 23 тысячи — производственные площади, и 4 тысячи «квадратов» — офисные помещения. Представьте, 60 тысяч квадратных метров: если пешком ходить, часов пять займет!
«Проф-Пресс» — это также наши распределительные центры в Аксае, Ростове-на-Дону и Подмосковье. У нас больше 100 единиц современного оборудования, которое мы начали закупать в 2004 году, но до сих пор не можем остановиться. Сегодня книг можем печатать больше двух миллионов экземпляров в месяц, тетрадей — более 20 миллионов. Техническая оснащенность фабрики у нас лучшая в России.
Немецкие печатные машины Heidelberg на аксайской фабрике.
— Да, совершенно верно. Это полиграфические операции, которые больше нигде в России вы не сможете сделать: например, автоматизация кругленого уголка на картонной книжке или печать этикетки на полипропилене. Больше никто не делает и вряд ли начнет в ближайшее время. Дело в том, что даже если вы захотите купить такие станки, как у нас, это, скорее всего, не получится, потому что многие вещи мы делали по индивидуальному заказу. Сначала сами разрабатывали техническое задание для производителей оборудования в Гейдельберге, потом дорабатывали его с немецкими коллегами. В итоге станки «Проф-Пресса» существенно отличаются от базовой комплектации, и, чтобы работать на них, наши сотрудники проходили обучение в Германии, а затем немецкие специалисты приезжали к нам в Аксай. Так что это не просто «взял и купил станок». От идеи до момента, когда машина запускается в работу, проходит несколько лет.
— Какие сегодня главные проблемы и дефициты издательского бизнеса России в связи с санкциями? Оборудование, бумага, краски — есть ли надежды на импортозамещение в вашей отрасли?
— С бумагой проблем нет, ее в больших количествах производят в России. Картон тоже скоро заместим в полном объеме. В химической части не все так гладко. Чтобы начать делать хорошие типографские краски, а это значит практически начинать с нуля, понадобится лет десять-двадцать. А вот печатную машину мы вряд ли импортозаместим: дело слишком высокотехнологичное, слишком дорогое, при этом в России нет такого огромного рынка, который в ней нуждается, так что просто нет смысла ее изобретать. Пожалуй, немцы и японцы так и останутся монополистами.
Но главный дефицит отрасли с импортозамещением не связан: я про отсутствие квалифицированных рабочих рук. Многие годы русского, а раньше советского человека пытались отучить работать. Боюсь, культ высшего образования сыграл с нами злую шутку. Мы привыкли, что всех поголовно загоняют в вузы — нравится человеку специальность или не нравится, нужно ему это или не нужно. А мое глубокое убеждение такое: сначала получи профессию, которая будет тебя кормить, а попутно образовывайся хоть всю жизнь.
Я противник образования ради образования. Я бы эффективность вузов оценивал по трудоустройству их выпускников. Закончил вуз, овладел специальностью? Должно быть пять офферов от разных работодателей на защите диплома.
Обидно, когда человек 5 лет тратит на то, чтобы добыть диплом, а потом приходит работать, а никто на его диплом и не посмотрит. Исключение разве что медицина. Лично я обожаю рабочие профессии, в них есть все: физическая активность, творчество, результат труда — не какой-то абстрактный, а который ты видишь своими глазами.
— Да, «Проф-пресс» — это семейная компания. Сын отвечает за канцелярию, игрушки, подарочное направление, дочь — за этикетку, пластиковую продукцию, это пластиковое кашпо — тоже ее дело.
Александр помимо прочего сотрудничает с известными телеканалами и работает с лицензиями популярных и любимых детских мультфильмов: «Синий трактор», «Три кота», «Тима и Тома», «Мимимишки». Но много я вам об этом не расскажу, я перестал следить за популярностью мультперсонажей и не знаю, кто там сегодня владеет юными умами. В этих тонкостях отлично разбираются мои дети, я же предпочитаю погружаться в технологическую сторону производства.
Я не думаю, что работать с родными проще или сложнее, не думаю также, что личное мешает рабочему, по крайней мере в нашем случае. Конечно, как у всех нормальных людей, у нас у каждого свое мнение, бывает, спорим, защищаем свои идеи. Но это только на работе. Семейные праздники в производственные совещания мы не превращаем, сразу решили, что дома разговоры о работе — табу.
— Почему у одних получается в бизнесе, а у других нет? Какие черты характера определяют предпринимателя?
— Либо дано, либо нет. Мне моя инженерная природа помогает. Если у человека техническое образование, а еще лучше, технический склад ума, в его действиях как минимум присутствует логика. Если он гуманитарий, лучше в бизнес не идти. И, конечно, отношение к жизни. Я всю жизнь работал, уже в 19 лет, до службы в армии, был главным механиком в колхозе. Так вот в моей жизни проблем вообще не существует, есть только задачи. Если ты предприниматель — ничего не бойся, бери и делай. Желательно раньше других. Потому что пионеры дольше остаются на рынке.
В бизнес все идут с мыслью, что сегодня надо за дело взяться, а завтра уже получится. Нет. Я обычно так говорю: хочешь сделать что-то приличное, начни сегодня — и ты не заметишь, как через 10-20 лет у тебя что-то получится. Бизнес, а тем более производство — это движение без остановки. Если постоянно не развиваться, то очень скоро твои знания, твое оборудование перестанут быть интересны рынку. Мы постоянно модернизируем производство, и многие наши сегодняшние технологии показались бы мне в 2004 году, в начале нашего пути, поистине космическими.
Проект реализуется в рамках нацпроекта «Малое и среднее предпринимательство» при содействии правительства Ростовской области и министерства экономического развития региона.
