«Я горжусь своими выпускниками, они работают в театрах Нью-Йорка, Сан-Франциско и Чикаго. Семь моих студентов играют главные роли на Бродвее». Светлана Ефремова — декан драматического отделения Калифорнийского университета (здесь в свое время учились Том Хэнкс и Майкл Дуглас).
Родилась в Новосибирске, окончила ленинградский институт театра, музыки и кинематографии и в 1990 году попала в США. Помимо театральных у нее полсотни ролей в американском кино и сериалах: «Белый олеандр», «Телефонная будка», «Американцы», «Карточный домик», «Скорая помощь» и других.
Поговорили с актрисой о харассменте и блате в Голливуде и о том, как избавиться от русского акцента (спойлер: никак).
Светлана Ефремова.
— Это сериал о фигурном катании, основанный на реальных событиях. Главная героиня — олимпийская чемпионка, из-за травмы ей приходится перейти из одиночного катания в парное. Я играю ее нового тренера, помогаю восстановиться. У нее проблемы с матерью, и у нас развиваются не только рабочие отношения, но и дружба.
Собралась хорошая команда молодых актеров. Мою подопечную играет Кая Скоделарио («Пираты Карибского моря: Мертвецы не рассказывают сказки», «Бегущий в лабиринте»). В одной из ролей трехкратный чемпион США по фигурному катанию Джонни Вейр.
Не могу пока рассказывать много, мы подписываем со студией договор о неразглашении.
— Чем съемки в сериале отличаются от съемок в кино?
— Если в кино все работает как часы, то сериал — это швейцарские часы. Кино — более подробный процесс, там есть время на репетиции. А сериал — это конвейер. Девять дней снимаем серию, небольшой перерыв, и снова съемки нон-стоп. Сценарий переписывается при тебе, прямо на площадку приносят свежий текст: «На-ка, выучи быстренько». Я прочитала всего две серии из десяти, так что знаю о своей роли пока не так уж много. Это, кстати, все чаще практикуется в Голливуде: сценарий выдают дозами, а не целиком. Так было и в «Американцах», и в «Карточном домике». Сериалы переписываются на ходу, сценарий меняется в зависимости от реакции зрителей.
— Все больше артистов первой величины уходят в сериалы. Они сегодня моднее, чем большой метр?
— Нет, дело совсем не в моде. Большой метр все чаще идет по дороге кинофраншиз. Актерам хочется разнообразия ролей, другого материала, а он в основном в сериалах. В Голливуде наступил golden age — золотой век — сериалов, потому что расцвели новые потрясающие писатели.
С коллегами по новому сериалу Netflix «Spinning out»: Митчелл Эдвардс («Судная ночь. Начало»), Уиллоу Шилдс («Голодные игры») и Кая Скоделарио.
— Не-е-ет, что вы! Тогда, конечно, люди уезжали в Америку, но не в Голливуд.
Я не стремилась сюда. Так вышло, что в 1990 году мы играли «Дядю Ваню» на Бродвее, а параллельно давали мастер-классы, и один из университетов пригласил меня преподавать. Тогда же меня пригласили в несколько антреприз.
Я заключила контракт с университетом на три года — как гостевой преподаватель. Чтобы продолжить преподавать, мне нужно было получить статус магистра высших искусств. Я попробовала поступить в пять самых престижных магистратур, меня приняли все, и я выбрала самую знаменитую — Йельскую школу драмы. Моими однокурсниками были Пол Джаматти, Эд Нортон — довольно известные актеры. Я была первой иностранной актрисой за всю историю Йеля, на актерский они брали только американцев.
За три года я узнала, что такое американский театр, что такое новая американская теория актерского мастерства. Там изучают не Станиславского, а Сэнфорда Майзнера, Энн Богарт, другие новые теории, которые в России не очень известны. Я поэтому и приезжаю каждый год в Московскую школу кино с мастер-классами: делюсь опытом.
Так я стала играть в театрах, у меня появился агент. Какое-то время пожила в Нью-Йорке: там сыграла в двух бродвейских постановках, а потом мой агент переехал в Лос-Анджелес и позвал меня с собой. Вот так я и оказалась в Голливуде (смеется). У меня никогда не было такой цели, просто так сложилась судьба.
— Насколько велика роль агента в Голливуде? Вот, скажем, у актера Уилла Смита я не могу вспомнить провальных ролей, а у актера Николаса Кейджа — за последние 20 лет — не могу вспомнить ни одной удачной. В этом же тоже есть заслуга их агентов: выбор сценария, проекта?
— Нет-нет, это полное заблуждение. Хороший агент — это очень важно, он открывает тебе двери, дает возможность попасть на кастинг.
Представьте, какое количество агентств в Голливуде? И все предлагают своих клиентов. Не может же кастинг-директор звать на пробы сотни человек. Он знает сильных агентов и сотрудничает с ними. Все как на обычном базаре: если вы найдете продавца с лучшей сметаной и творогом, будете ходить только к нему. Хороший агент никогда не будет держать плохих актеров.
Задача агента — после того, как он провел тебя за дверь — договориться о выгодном контракте: гонорар, условия. Но карьеру ты делаешь сам. Так что это проблема Николаса Кейджа, что он выбирает такие картины. Актер имеет право сказать агенту, что ему не нравится сценарий, что в этом проекте он сниматься не будет. Я отказываюсь от большого количества ролей.
— Сколько лет вам понадобилось, чтобы избавиться от акцента?
— Три года в магистратуре. Есть предмет Voice — голос, а есть Speech — речь. Нам преподавали стандартную американскую речь, там совсем другие музыка, интонация. Этот предмет очень помог уменьшить акцент. Он остался, но небольшой.
— То есть окончательно невозможно избавиться?
— Славянину — нет. Как объяснял мне педагог в Йеле, у нас другое устройство речевого аппарата, по-другому работает язык. От некоторых звуков очень сложно избавиться.
— Что еще может помешать выходцам из России на пути к съемкам в Голливуде?
— Акцент помешать не может, он может только ограничить диапазон ролей. Талант, мне кажется, это самое главное в любой стране. Если человек талантлив, его заметят. Здесь очень ценится работоспособность, с ленивым человеком сотрудничать не будут.
Вообще, казалось бы, Голливуд — такая огромная махина, а на самом деле здесь все друг друга знают. В Лос-Анджелесе живет 15 миллионов человек, из них 300 тысяч — артисты, а в кино снимается только 5 тысяч, одни и те же люди.
А знаете почему? Word of mouth — сарафанное радио. Из уст в уста передают, кого надо брать, а с кем связываться не стоит. Это зависит от работоспособности артиста, манеры поведения. Здесь абсолютно не терпят звездность. Нет, ну, если ты уже большая звезда, тогда да, можешь себе позволить. Но если ты начинающий артист, но ведешь себя так, как будто тебе все должны, работать с тобой не будут.
— А вам приходилось быть свидетельницей капризов известных актеров на площадке? Говорят, что у вашего знакомого, Эдварда Нортона, отвратительный характер.
— Эдварда я знаю по Йелю. Обыкновенный студент был, без выпендрежа. Слава иногда меняет людей… не знаю, не сталкивалась с ним позже.
Я снималась с очень большими звездами, и все они вели себя великолепно. Репетировала с Харрисоном Фордом прямо в его трейлере (фильм «К-19») — он просто замечательный. Джефф Бриджес (с ним снималась в «Бунтарке») — очень свойский человек. Такое ощущение, что это мой дядя, которого я знаю тысячу лет.
С Харрисоном Фордом.
А вот с (режиссером) Майклом Бэем на съемках «Острова» было ужасно, настолько он деспот и тиран. Постоянно орал, уволил моего гримера за то, что она как-то не так меня причесала. Конечно, с большими звездами он так себя не вел, но из-за общей стрессовой атмосферы ни Юэн Макгрегор, ни Скарлетт Йоханссон удовольствие от съемок не получили.
Если говорить о сериалах, приятно было сниматься в «Западном крыле», над ним работал гениальнейший сценарист Аарон Соркин. «Американцы» нравились, «Карточный домик» тоже очень хорошо написан. Моя роль там должна была развиваться и в 6-м сезоне, но Кевину Спейси пришлось покинуть проект (из-за обвинений в домогательствах), и они изменили все направление сериала.
— Кстати, о скандалах, связанных со Спейси и Харви Вайнштейном. Насколько Голливуд в самом деле поражен харассментом? И как все изменилось после этих разоблачений?
— Я лично никогда с подобным не сталкивалась, но слышала рассказы актрис о каких-то единичных случаях. Я думаю, это происходило в кулуарах, до начала съемок, может, в момент предложения роли. Но это никогда не происходило во время съемок. Я не вижу, чтобы на площадке что-то сильно изменилось: здесь и так всегда царили профессионализм и взаимоуважение, никто не позволял себе говорить пошлости и делать гадости. Но, естественно, все стали более осторожными. Если актрисе предстоит обнаженная сцена, ее тысячу раз переспросят: «Вам удобно, вам комфортно?» И раньше спрашивали, но сейчас, мне кажется, киношники стали еще более деликатными.
— Почему в России кинопроизводство не может работать как часы?
— Это у них надо спросить (смеется). Американцы впитывают дисциплину с молоком матери. Время — деньги, в Голливуде особенно. Поэтому человек, который несет какой-нибудь шнур целых десять минут, на работе не задержится. Он должен влететь и вылететь в одну секунду. Я вижу, как все носятся на съемочной площадке, у всех готовность №1. Здесь не бывает случайных людей.
— То есть по блату никто никого не приводит?
— Очень-очень редко. В Голливуде это дурной тон. Даже когда актеры приводят своих детей, сразу со всех сторон слышится неодобрительное «у-у-у».
На съемках сериала «Черный список».
— На площадке есть три AD (assistant director, ассистент режиссера): один ответственен за весь съемочный процесс, другой — за расписание и локации, например, когда и где будет подаваться завтрак, а третий — за все актерские пожелания. Когда я снималась в сериале «Мотив», один актер привез трех своих собак. Началась кутерьма, но AD моментально все уладил, нашел какого-то собачника, чтобы тот приглядел за животными. Так что на площадке готовы ко всему.
— И если вы захотите вдруг сибирских пельменей, их тоже найдут?
— Постараются (смеется). Но, думаю, до такой степени актеры не выпендриваются. Это же был не каприз, я не требовала: «Эй, принесите черники!» Меня тошнило, и единственное, что помогало, имбирь и черника. Люди на площадке относятся к твоим пожеланиям с пониманием. Это обалденное ощущение, что ты нужен, что тебя ценят. Но и актеры делают все для такого к себе отношения. Ни один актер не придет на площадку пьяным, например.
— Вообще интересно, как питаются на съемочной площадке. Харрисону Форду заказывают еду из ресторана, остальные едят пиццу?
— Да нет, все едят за общим столом. Ну, если звезда очень устала, то ассистент отнесет обед в трейлер.
Голливудский кейтеринг — это невиданное разнообразие, еда на любой вкус. Мужики: водители, грузчики, плотники, — едят мясо. Актеры и актрисы следят за фигурой и здоровьем, многие — вегетарианцы, поэтому для них на столе здоровая еда. Если у актера аллергия или спецдиета, ему готовят отдельно.
Когда снимали «Проект Ельцин», Джефф Голдблюм держал форму и ел только овощи на пару. Ему по сценарию приходилось расхаживать с голым торсом. Мы восхищались его телом, но за столом все время подшучивали. Он жует брокколи, а мы объедаемся и смеемся: «Джефф, как ты можешь есть эту гадость?» Ну, что же, хорошие роли требуют жертв.
— Кого вы как театральный наставник считаете актером с большой буквы в современном Голливуде?
— Смотря из какого поколения… Любимые у меня все равно старики: Николсон, Хоффман, Де Ниро. Если брать среднее поколение, обожаю Шона Пенна, Райана Гослинга. Из совсем молодых — Тимоти Шаламе («Красивый мальчик», «Интерстеллар», сериал «Родина»). В прошлом году номинировался на «Оскар» в категории «Лучшая мужская роль» за фильм «Назови меня своим именем». Просто гениальнейший актер.
Светлана Ефремова, Лив Шрайбер, Джефф Голдблюм, Энтони ЛаПалья и Борис Ли Крутоног вместе работали на фильме «Проект Ельцин».
— Я не согласна. Обязательно нужна и физическая подготовка, и эмоциональная. В любом блокбастере обязательно присутствует хотя бы несколько важных сцен, в которых есть глубина, философия, и без образования это не сыграть. Я не знаю ни одного актера без образования. Разве что Рок (Дуэйн «Скала» Джонсон), но он и не считается актером. Все, кто играет в «Людях Х» или «Мстителях»,— прекрасные актеры с хорошей базой.
— То есть можно выпускать Гамлетом на сцену Тома Круза или Райана Рейнольдса?
— Том Круз абсолютно точно закончил майзнеровскую школу и продолжает брать частные уроки. В Голливуде даже топовые звезды постоянно продолжают над собой работать. Не знаю, как с Гамлетом. А почему нет? Наверное, получится.
— Какой бы совет вы дали тем, кто решит пробиться в Голливуд?
— Совет №1: учить и практиковать английский до такой степени, чтобы не просто свободно говорить, на нем нужно думать.
Совет №2: научиться начинать с нуля, не привозить сюда свое эго. Даже если вы на родине звезда, здесь об этом никто не знает. Добивайтесь успеха своей работоспособностью, талантом, гибкостью.
Отказ от своего эго — да, это самое главное, мне кажется, для успеха в Голливуде.
