На днях в кинотеатре «Горизонт Cinema&Emotion» Дмитрий Астрахан показал ростовскому зрителю свой новый фильм «Игра».
Поспорили с режиссером перед показом, красавчик ли Дудь, и нужно ли знать миллионам о том, что Сталин — кровавый тиран, а редактору «Нации» — что о ней на самом деле думает лучшая подруга.
— Во многих телеинтервью (я смотрела, готовясь ко встрече) собеседники благодарили вас за то, что в 1990-е ваши фильмы — «Все будет хорошо», «Ты у меня одна» — буквально спасали людей от безнадеги. Если в 90-х у вашей аудитории был запрос на спасение, каков запрос сейчас?
— Те фильмы были пронизаны оптимизмом, который был в стране. Как ни странно, при всей тягости событий в 90-е дух был оптимистичным. Я не согласен, что был упадок — было ощущение, что из застоя мы выходим в другой мир. Да, было тяжело, но с настроением «вот сейчас все поменяется». И мои фильмы это отразили.
Потом выяснилось, что все так быстро не случится. Прошло 25 лет, и настрой общества изменился. Выяснилось, что все намного сложнее, и мы теперь начинаем разбираться, как жить. Поэтому я скажу так: есть запрос на размышления, осмысление себя. Исходя из этих запросов, я снял «Игру». В картине ставятся сложные философские вопросы, в ней меньше прямых ответов.
— Какой фильм Дмитрия Астрахана вы посоветуете посмотреть поколению зрителей Дудя? По которому будет понятно, что такое фильмы Астрахана.
— Чтобы понимать мои фильмы, нужно посмотреть разные. Никуда не деться от фильмов «Все будет хорошо» (1995 год) и «Ты у меня одна» (1993 год). Пусть посмотрят «Изыди!» (первый фильм Астрахана,1991 год, о еврейском погроме). Мой фильм «Деточки»: недавно показывал его в Чите, зал стоял. Это остросоциальное кино сегодня более актуально, чем в 2012 году (в котором было снято).
Кадр из фильма «Ты у меня одна», реж. Дмитрий Астрахан, 1993 год.
— Я ни в каком контексте не обсуждаю. Смотрел кое-какие его интервью, с Никитой Михалковым — ну, Дудь и Дудь, у меня не было каких-то потрясений. Хороший интервьюер. Но если сравнивать Дудя, например, с Сергеем Доренко... Для меня Доренко — это другой уровень всего: наглости, умения, блеска журналистского. Да, он часто выполнял заказы, отстаивал интересы различных групп, но был при этом блистательным журналистом и образованным человеком. Почему вас так интересует Дудь?
— Нас интересует не Дудь сам по себе, а российский сегмент YouTube, где то, что делает Дудь — один из главных медиатрендов сейчас. А блогера BadComedian знаете?
— Слышал.
— Если он сделает разгромный кинообзор по вашему фильму «Игра», как вы к этому отнесетесь?
— Я буду расстроен, естественно. Хотя мне скажут: не расстраивайся, раз пишут, уже хорошо.
Понимаете, они хорошие ребята, но я с другой стороны баррикады: я из тех, кто делает, а они из тех, кто паразитирует, грубо говоря. Они ничего не создают, кино не снимают, а критиковать очень легко.
...Я недавно общался с одним молодым минским артистом. Он посмотрел старые советские спектакли — «Женитьбу Фигаро», например. Спрашиваю: «Ну как?», а он как заорет: «Куда, …..(блин), все это делось, объясните мне! Как они играют! Каждый эпизод продуман». Я вижу это в американских сериалах: весь мир смотрит «Игру престолов», «Родину», потому что они играют, как надо играть — как и играли в советском кино. Когда понятна судьба героя, его трагедия. В этом крике молодого артиста есть большая правда. Культура ведь действительно может исчезнуть — немного мракобесия, лет 20 — и все, что было, забудут. Ужасно, если в искусство придут варвары. Варварство — это когда забывают, что есть законы, есть традиции.
В разговор вступает Александра Харитонова, актриса фильма «Игра»:
— Когда Чехова ставят и на сцене курят, раздеваются, ругаются матом. Я говорю образно.
— И я говорю: за что Чехов это заслужил? Ради бога, ставьте, но только не пишите, что это Чехов.
Однажды во МХАТе — не хочу говорить, на каком спектакле, чтобы никого не обижать — я просидел десять минут и понял, что надо валить. Знакомые потом рассказали: сидит интеллигентная пара, жена говорит: «Лева, может, мы просто ничего не понимаем?» Зритель не знает, как реагировать на современные постановки. И вы придете и не поймете, что происходит: кто кому дядя, почему они так говорят — одни загадки.
В советское время вы знали: в этой пьесе будет смысл, и после спектакля вам не захочется ни в кого швырнуть билетом. Сейчас люди часто не понимают, как реагировать на современное искусство. Многие не читают пьесы, приходят в театр и думают, что так и должно быть — когда ничего не понятно.
Актриса Александра Харитонова.
Александра Харитонова:
— Вы много говорите о трендах, это пока основной лейтмотив вашего интервью. Текст будет читать молодая аудитория?
— Мы поговорим и о фильме. Но да, среди читателей «Нации» много молодых людей, которым известен и понятен такой контекст.
— Я могу сказать, что фильм «Игра» будет понятен любому человеку. Но самое главное: тому, кто не любит узнавать правду про себя, будет сложно смотреть.
— Почему?
— Это фильм о правде, у каждого она своя. Там затронут такой философский момент, что у человека может сразу начаться рефлексия. Что такое рефлексия, знаете? Ну, когда ты поворачиваешься к себе.
Астрахан возвращается.
— Я, как и всякий нормальный человек, расстраиваюсь по поводу любой критики. Я не верю в то, что человек может слушать, как про него будут говорить гадости, спокойно к этому относиться. Любой живой человек будет расстраиваться.
Как правило, традиционное искусство не хвалят. В свое время критика не признавала Гайдая, его фильмы считались «низким сортом», но время все расставило по своим местам.
Похвалить всегда сложнее, чем поругать. Когда хвалишь, ты становишься более уязвимым, для похвалы нужно больше мужества.
Кадр из фильма «Игра», реж. Дмитрий Астрахан, 2019 год.
— В разной степени ругали все фильмы, но больше всего — «Ты у меня одна». Люди вытирали слезы после просмотра, но критика писала: «Это не искусство». Один критик написал: «Это пошло и примитивно». Потом через 20 лет мы встретились, и он сказал: «Какой я был дурак. Ты сделал выдающуюся картину». Когда критики ругают работы, они пишут, что это не искусство, но не пишут, что в конце фильма зал стоя апплодировал. А зал в течение показа несколько раз вставал — причем зал «Кинотавра», а не какого-нибудь завода №4.
Хотя вот: серьезный питерский критик сравнивает «Левиафан» и «Деточек», показывая, что «Левиафан» — угнетающе унылый, безвредный и социально неопасный. Но если «Левиафан» говорит: смирись с бездействием, все плохо, то «Деточки» толкают вас на действие — вы хотите менять мир.
— «Легко о серьезном» — вы рассказывали, что так ваш метод, посмотрев ваш спектакль «Женитьба Бальзаминова» в БДТ, определил режиссер Алексей Герман. Несколько последних примеров на серьезные темы: молодой режиссер Кантемир Балагов получил награды на Каннском кинофестивале за фильм «Дылда» — о послеблокадном Ленинграде, весь мир смотрит сериал «Чернобыль». Вы что-то видели из этого?
— Я посмотрел первую серию «Чернобыля». Он снят очень увлекательно: там есть страсть, эмоции, переживания, — это сделано занимательно. Как это ни парадоксально звучит, наблюдая за трагическими судьбами в «Чернобыле», мы не можем оторваться от экрана — потому что режиссер сумел найти увлекательную форму. Любой фильм, будь то драма или комедия, должно быть прежде всего интересно смотреть.
Кадр из сериала «Чернобыль», HBO.
— Да, сейчас снимаю кино «Судьба диверсанта» — про войну, оккупацию и подлинный героизм. В его основе — реальная история белорусского партизана Федора Крыловича, который совершил одну из самых крупных диверсий во время Второй мировой войны.
Это фильм о том, что происходило во время оккупации: к сожалению, не все боролись с немцами в едином порыве, были и откровенные предатели — не очень распространенная в нашем кино тема.
Да, можно снять фильм об отдельном событии, но интересен сценарный разворот, иначе приходишь к документалистике, что мне кажется не очень интересным.
— Сейчас очень много известных людей завели свои каналы на YouTube, на которых берут интервью. У кого из современников вы бы хотели взять интервью?
— Мне бы не хотелось брать интервью ни у кого, это другая профессия, которая ко мне не имеет отношения. Что вас так цепляет этот YouTube, может, перейдем уже к фильму и поговорим про «Игру»?
— Сейчас перейдем. Вы позвали в «Игру» звезд Comedy Club Виктора Васильева и Павла Волю специально, чтобы привлечь молодую аудиторию?
— Воля снимается в эпизоде, но, конечно, использовался для того, чтобы привлечь внимание молодого зрителя. Васильев лучше всех подходил на эту роль по профессиональным соображениям — у него есть бесспорное положительное обаяние.
Исполнитель главной роли в фильме «Игра» Виктор Васильев.
— Есть три вида артистов: хорошие, средние и слабые. Если я беру артиста на главную роль, значит, он хороший. Главное качество — талант и его мера, другого качества у артиста нет. Васильев лучше всех подходил на эту роль.
— «Кинопоиск» определяет «Игру» как комедию, триллер.
— Я думаю, что «Кинопоиск» ошибся. Это не комедия точно. Философская драма, психологический триллер...
Правда созидательна или разрушительна? Или лучше ложь? Вот вы — хотите вы знать, что про вас думает ближайшая подруга?
— Хочу.
— А обрадуетесь ли вы, когда узнаете это? Сделает ли это вас счастливой? А когда вы станете взрослой, вы, может быть, скажете: «Я не хочу этого знать, потому что дружба для меня ценнее правды». А вас когда-нибудь предавал любимый человек? Вам надо знать, изменял он вам или нет? Поверьте, если вы всерьез подумаете, вам станет намного сложнее ответить.
Ложь созидательна или нет? Надо ли было нашему обществу знать, что Сталин такое чудовище? Вроде как надо, но сделало ли это миллионы людей счастливыми? Люди же верили и молились, а когда он умер, узнали, что он был виновен в смерти миллионов. Как они относились к этой правде? Не стоит так категорично говорить, что вы хотите знать правду. Посмотрев фильм, вы усомнитесь в этой позиции.
Мы говорим в фильме «Игра» о том, на что вы будете готовы ради своего ребенка. Вы готовы будете ради него выстроить ложь, если он будет при этом счастлив? Ваш ребенок будет защищен в силу ваших финансовых возможностей — насколько денег хватит. Вспомните меня через десять лет. Жизнь сложнее всяких схем.
