Я пришел дать вам полбу
Люди

Я пришел дать вам полбу

Борис Акимов (LavkaLavka) — о том, зачем балетмейстеры в России уходят в фермеры.

LavkaLavka, пожалуй, самый известный фермерский кооператив в нашей стране, он помогает фермерам найти своих покупателей, а покупателям — своих фермеров. Благодаря стараниям идеолога проекта, экс-редактора «Афиши» и Rolling Stone Бориса Акимова, LavkaLavka за несколько лет разрослась до объединения двух сотен фермерских хозяйств, пяти магазинов, двух ресторанов и фермерского рынка в Москве. Об опыте LavkaLavka пишут The New York Times и показывают сюжеты по BBC. В России кооператив нередко встречается с обвинениями в неоправданном завышении цен на фермерские продукты.
С 2015 года Борис Акимов сотоварищи проводит арктический фестиваль «Новая жизнь» в поселке Териберка Мурманской области, известном по фильму «Левиафан». 

Я пришел дать вам полбу
 

— Борис, вы же наш коллега. Неужели в фермерах лучше, чем в замах главреда? Кажется, жизнь намного тяжелее, рабочий день длиннее.
— А-ха-ха-ха! Хороший вопрос. Да, в 2010 году я ушел из журналистики. Не знаю, мне лучше сейчас, когда я сам себе хозяин. Плюс продукт в сельском хозяйстве ближе, все это кажется более реальным делом, чем медиа. Вспоминаю периодически те годы. Самые яркие, когда я был замом главреда русского Rolling Stone, с 2004-го по 2007-й год.

— Что вспоминаете?
— Как придумывали новые форматы. Ну, например, мы ломали голову, как интегрировать представителей поп-культуры в наш журнал. Вроде, не наши герои, а обойти стороной их было невозможно. И мы придумали рубрику «Общество потребления», где во время интервью выпивали с нашим собеседником. Да, это было жесткое условие, пить нужно по-настоящему, и герой заранее давал на это согласие. Там была целая серия ярких интервью с Борисом Моисеевым, Николаем Басковым и другими звездами. Потом, конечно, была серия адских скандалов. Что там с агентами Моисеева было, не представляете. Они, кажется, вообще не в курсе были, что Борис к нам отправился. Но потом они позвонили и сказали: печатайте, как хотите. Оценили, что это отличная провокация, пиар, который пойдет им на пользу. В общем, теплое чувство оттуда, исключительно ностальгическое, связанное с самореализацией. Но сейчас бы я не хотел этим заниматься. Я не скажу, что мне прямо стыдно за это, но некоторый психологический дискомфорт на этот счет я определенно испытываю.

— Как вы себя сейчас называете? Ретейлер? Фермер?
— Ретейлер мне точно не нравится. Ну, хотя бы предприниматель или фермер. Сам я обычно говорю, что занимаюсь сельским хозяйством.

— Кстати, как ваша ферма? Ваша семья туда уже переехала?

— Пока семья живет между городом и деревней, но, думаю, через год переедем окончательно. Пока наша ферма в Княжево (Ярославская область) — переходный проект от хобби к бизнесу. Там у нас много всего: коровы, козы, куры, утки.
Я пришел дать вам полбу

— Что-то за эти годы научились делать руками, о чем, сидя в редакторском кресле, и не подозревали?
— Хамон. Это значит, что я сам выращиваю свиней, сам режу, разделываю, а потом вялю ноги. Все делаю сам.

— А в вашей новой карьере уже есть что-то такое, что можно считать достижением?
— Краудинвестинг. Краудфандинг уже многие освоили, а краудинвестингом в России, пожалуй, никто еще толком не занимается. Мы же с помощью краудинвестинга запустили уже два проекта и третий сейчас в работе. Обратились к покупателям и сказали: вы можете стать совладельцами нашего бизнеса. На первый проект, фермерский рынок, мы собрали таким образом около 70 млн рублей, а на второй, фермерский сервисный центр, около 100 млн рублей. Сейчас с помощью краудинвестинга собираемся открыть кластер по переработке биоресурсов в Териберке. Это будет цех по производству морской соли, заготовке и переработке ягод и грибов. У нас уже есть несколько инвесторов. Думаю, перспективный проект. Учитывая, что, например, с 1 ноября морская соль с Кипра и из Италии под санкциями. Планируем реализовывать продукцию через  федеральные сети. Администрация Мурманской области уже выделила нам землю. Еще при администрации создана рабочая группа по арктическому фестивалю «Новая жизнь» в Териберке. Да, и я заместитель председателя рабочей группы.

Я пришел дать вам полбу

Первым фестивалем, знаю, вы остались довольны. А что второй, этим летом?
— Еще больше довольны. Народу было раза в четыре больше. Третий уже будет совсем другого уровня. У нас были некоторые технические неполадки. Мы не продумали просто, что будем делать, если пойдет сильный дождь. И он, конечно, пошел. Нам пришлось быстро перебазироваться в дом культуры и как-то себя занимать, но все прошло отлично. В этом году приезжал даже один из экспертов ООН.

— Это после того, как вы выступали в ООН? Как вы туда попали и каковы результаты этого выступления?

— Они вышли на нас из-за фестиваля в Териберке. Я выступал в отделении ООН по сельскому хозяйству — ФАО ООН это называется — этой весной. Во всем мире у мелких фермеров есть проблема с выходом на рынок. Тяжело везде. Опыт объединения маленьких фермеров в кооператив, строительство сбытовой системы — это как раз заинтересовало ООН, и они попросили поделиться опытом «Лавки». Их эксперты смогут его обработать и внедрить в других странах.

У ФАО ООН штаб-квартира в Риме. Там все демократично. Фрака на мне не было. Основное впечатление такое: это гигантское здание, с крыши которого открывается нереальный вид на старый Рим. Главный результат поездки — то, что мы на этой крыше побывали. Да нет, если серьезно, нас очень хорошо приняли. Мы рассказывали о стандартах отбора фермеров в «Лавке», о том, как развивали продажи. Когда вернулись, нас заставили выступить еще и в Москве. Это ведь не только про еду, не  просто гастрономическая история, это большой социальный вопрос. Путь, по которому сейчас идет большое количество стран, с глобализацией и возникновением корпораций, ведет к тому, что небольшие поселения и городки по сути вымирают, оставаясь без сфер сбыта. Далеко ходить не надо: в Тверскую область или на Север поезжайте — увидите километры заброшенных деревень. Обсуждали все эти большие капиталистические  угрозы. 

Я пришел дать вам полбу

— Но, наверняка, не все так безнадежно. Где в регионах страны фермерство — заметная и значимая сила?
— По количеству заявок от фермеров, которые с нами работают, а их около 200, все нормально на юге, на Алтае, в Московской, Калужской, Тульской, Воронежской областях, сейчас Рязанская шустро развивается, Владимирская подтягивается. А в Тверской и Ярославской с фермерством стабильно неважно.

— Каков процент производимого фермерами в общем сельскохозяйственном «котле»?
— Это зависит от направления, но немало. У нас по-прежнему дотируют крупные производства, но все равно фермеры, деревенские жители производят не меньше 70% овощей. Мяса тоже около 50% производят. Со свиноводством сложнее, там всего процентов 20 у частников.

— Насколько вы со своей «Лавкой» вписаны в АПК?
— С министром сельского хозяйства я лично не общался никогда. Но с чиновниками АПК мы взаимодействуем постоянно. Какой-то специальной помощи не видим, но моральная поддержка есть. У меня чувство, что в общем и целом нам симпатизируют.

— Говорят, люди, которые уходят в фермеры, заводят не бизнес, а образ жизни. В том смысле, что каких-то великих доходов не стоит ждать.
— На 100% так. Как правило, в среднем ситуация такая: инвестиции, которые человек вкладывает в фермерство, проще и выгоднее положить в банк. Нужны навыки, условия, нужно уметь все рассчитать. Главный момент, почему такой бизнес не выстреливает: человек сначала решает чем-то заняться — разводить гусей или выращивать картошку. И только, когда все выросло и созрело, он начинает думать, куда все это девать, как продавать. Нет же, надо начинать не с производства, а со сбыта. Ну, это стихийность, которая губит бизнесы и в других областях тоже.

Я пришел дать вам полбу

— Поразите нас какой-то частной историей: бывший актер балета ушел в фермеры и делает сейчас ветчину, которая более пармская, чем в самой Парме?
— У нас, в самом деле, есть фермер Лариса Суханова, которая была балетмейстером. Но, уж простите, она делает не пармскую ветчину, она завела коз и делает козью молочку, замечательные козьи сыры.
А помните потрет на Берлинской стене «Господи! Помоги мне выжить среди этой смертной любви» Дмитрия Врубеля — то, что в народе называется «Поцелуй Брежнева и Хонеккера»? Это же тоже история про российского фермера. Когда-то Александр Бродовский женился на немке и уехал в Германию, тогда еще в Западный Берлин, начал работать там арт-дилером, по совместительству он был родственником Врубеля. Врубель приехал в гости в Германию, а Бродовский организовал его работу на Берлинской стене. Со временем жена дилера увлеклась русской культурой, приняла православие и настояла на том, чтобы переехать в Россию. И вот теперь они фермеры, живут в глуши, в Тульской области. Построили замечательное хозяйство полного цикла, со своими кормами, со своими животными. Я там побывал, это очень  красивое место — поселок имени Льва Толстого, основанный в начале ХХ века толстовцами.

— Как сейчас дела у «Лавки»? В цифрах, если можно.
— Можно,  оборот около 300-350 млн рублей в год. Год трудный, чувствуется кризис. Думаю, по сравнению с прошлым годом мы вырастем процентов на 15 по обороту. Это немного. В прошлом году было 20%, до этого 30% и даже 50%. Но это понятно, такова особенность бизнеса: сначала он растет быстрее, а потом чуть замедляется.

— Развейте наш скепсис относительно магазинов с вывеской «Фермерская лавка». Каков там процент фейка?
— Не развею. Процент фейка, и правда, огромный. Дошло вот до чего. У нас каждый продукт персонифицирован. То есть это не просто молоко. А молоко из такой-то области, от такого-то производителя. У нас есть фермер из Рязанской области Нина Козлова. Она продает только через нас, через наши магазины, просто больше продукции у нее нет. Тем не менее, мы нашли местечко, где на молоке написали: «молоко от Нины Козловой». И мы, и она обалдели. Попросили, убрать, конечно. Теперь там какое-то другое имя написано, о нем ничего не могу сказать, потому что это имя не нашего фермера.

Я пришел дать вам полбу

— Вы недавно хвастали в фейсбуке — просили помочь выбрать дизайн для упаковки российских эко-продуктов, которые скоро появятся на полках американских магазинов. Серьезно, поглядываете в сторону мирового присутствия?

— Да, было такое. Мы готовим линейку, которая включает в себя мед, каши, зерновые культуры, травяные чаи, варенье и замороженные ягоды. Кое-чего в Америке нет вообще, а кое-что из-за упавшего рубля просто выгоднее брать у нас. У них нет облепихи и всех производных. Нет определенных видов меда, нет полбы и зеленой гречки. Но то, что у них этого нет, совсем не значит, что это будет легко продать. Покупатель к этому пока не готов. Посмотрим. Мы хотим распространяться не в специальных магазинах «для русских за рубежом». Здорово было бы зайти в большие американские торговые сети органической и эко-еды, вроде Whole Foods and Trader Joe's. Но мы все еще на стадии переговоров и оформления. Там какая-то невероятная куча нюансов и бумаг. Нужно, например, чтобы здесь был отдельный склад хранения и Россельхознадзор подтвердил, что он соответствует американским стандартам. Но многие подобные моменты мы уже преодолели.

 — Куда бы вы как человек сведущий посоветовали иностранцам и соотечественникам уже сейчас отправляться в гастротуры по России?
— Конечно, много интересного в Москве и Петербурге. Но если советовать вам так, как я советую своим знакомым, вот маленький списочек мест. Ресторан «Марк и Лев» в деревне Дворяниново Тульской области. Заведение «Скотина» в Краснодаре. В Питере малюсенький ресторанчик «Дуо», прямо очень вкусно. А вы же в Ростове? Сами знаете, что надо идти к Вадиму Калиничу. А если говорить про производство, то в Смоленской области сейчас живет семья фермеров  Горбачевых, переехавшая из Москвы, которая делает вонючий сыр в лучших традициях французских вонючих сыров. Удивительные сыры, нигде таких больше не пробовал.

— Лозунг «Мы еще будем кормить весь мир» насколько реалистичным вам кажется?
— Уверен, это вполне возможно. Причем по всем направлениям. Кроме, разве что экзотических фруктов, которые у нас не растут. В советское время мы закупали зерно. А сейчас мы его продаем. В этом году вышли на 1-е место по экспорту пшеницы. Вот спросили бы вы в 1990-х: «Может ли Россия стать крупнейшим экспортером?» Люди сказали бы: «Вы с ума сошли?» Такое было в 1913 году в последний раз. А сейчас — пожалуйста. Правда, все это очень возможно. Особенно, если больше внимания уделять небольшим и средним фермерам.

Я пришел дать вам полбу



Логотип Журнала Нация

Похожие

Новое

Популярное
Маркетплейсы
1euromedia Оперативно о событиях
Вся власть РФ