Режиссер «Игры престолов» Алик Сахаров: «Я был довольно счастливым советским ребенком. Потом все изменилось к чертовой бабушке»
Люди

Режиссер «Игры престолов» Алик Сахаров: «Я был довольно счастливым советским ребенком. Потом все изменилось к чертовой бабушке»

Наш герой работал часовщиком в Москве, а сегодня снимает главные мировые сериалы.

Алику Сахарову 59 лет, он кинооператор и режиссер. Даже если вы живете в глухой тайге, можем поспорить, вы точно слышали хотя бы о паре сериалов, на которых он работал.
По его биографии можно снять отдельный сериал. Бедный юноша уезжает за океан и там, без языка, образования и связей, воплощает в жизнь «великую американскую мечту».
Поговорили с Сахаровым о том, как выходец из СССР добился мирового признания, о Звягинцеве и фильмах, снятых на телефон.
Алик Сахаров.
Алик Сахаров.

«Заметьте, я не был заинтересован в «Игре престолов»

— Давайте так: я буду называть сериал, а вы — чем он вам запомнился. «Клан Сопрано» (Сахаров — оператор в этом проекте).
— Великолепный сценарий. Все персонажи проработаны детально, выпукло, остро. Они интересны как простым зрителям, так и, например, дипломированным специалистам по поведению. Им есть что обсудить в «Клане Сопрано».

— «Рим» (Сахаров — режиссер и оператор).
— О, это огромный античный мир. Мы работали на легендарной итальянской киностудии «Чинечитта». Той самой, где снимали Феллини, Антониони, Бертолуччи. Наша группа невероятно дотошно все воссоздала в «Риме»: от зданий до шлемов и даже пуговиц. 10 миллионов долларов только на декорации! Это неимоверная сумма по тем временам, особенно для телевидения. Античный мир в таком масштабе до того не снимали. И это нас окрыляло. В общем, суперпроект. Который, впрочем, потом подвинула «Игра престолов».

— О ней чуть позже. «Декстер» (Сахаров — режиссер).
— Я пришел на «Декстер» слишком поздно. Это был 6-7-й год съемок. Ничего нового я не смог привнести. Но чувствовал себя на своем месте. Замечательные писатели. Чудесные актеры. Особенно приятно было работать с Майклом С. Холлом, который играл Декстера, и Дженнифер Карпентер, которая играла его сестру. Даже после стольких лет в сериале, будучи профессионалами высочайшего толка, они вникали в мельчайшие детали.

— «Карточный домик» (Сахаров — режиссер).
— Люблю его до мозга костей. Обожаю работать с Робин Райт, умнейшая женщина, необыкновенная актриса. Мне было очень приятно там работать. На 5-м сезоне я снял 3-й и 4-й эпизоды. Дело шло так хорошо, что мне предложили снять еще один эпизод, 7-й. Потом пришло приглашение поработать над 6-м сезоном, эту работу я завершаю буквально на днях.

— Хит этого года — «Двойник» (Сахаров — режиссер).
— Чудесный. Мне запомнился 7-й эпизод — The Sincerest Form of Flattery («Самая искренняя форма лести»). Один из моих любимых, наверное, за всю карьеру. Я его обожаю. Эпизод глубокий, серьезный. Смотрится как фильм.
На съемках сериала «Игра престолов».
На съемках сериала «Игра престолов».
— И вот теперь «Игра престолов»! Правда, что, придя на проект, вы поставили ультиматум: буду работать как оператор, если пустите и в режиссерское кресло? Как продюсеры стерпели такую наглость?
— Я переключился на режиссерскую деятельность в 2006 году. В 2010-м мне позвонил Фрэнк Дульгер — продюсер, с которым я работал на «Риме» — и предложил проект Game of Thrones. Я сказал ему, что деятельность оператора прекратил. «О, ну, как так! Ты же такой чудесный оператор, ты же не можешь сказать мне no». Ему нужно было, чтобы я снял первые два эпизода (2-го сезона). Я переключился на режиссуру — отступать назад никак нельзя; это выглядело бы плохо в нашем киношном мире. Он спросил: «Что нужно сделать, чтобы ты согласился?» — «Все очень просто. Дай мне режиссерскую работу». Это была не наглость, а переговоры. Заметьте, я не был заинтересован в «Игре престолов». Это они были заинтересованы во мне. Не случись «Игры престолов», остались бы «Черные паруса» (Сахаров — продюсер и режиссер) или «Марко Поло» (режиссер), которые я, кстати, люблю больше, чем Game of Thrones. Это великолепные проекты, в то время как «Игра престолов» — это проект популярный. Разница существенная.

— Объясните, почему сегодня главенствует такая схема, когда чуть ли не над каждой серией в сериале работает новый режиссер? Например, вы в «Игре престолов» — режиссер 3-й серии 2-го сезона, 6-й серии 3-го сезона, 6-й и 7-й серий 4-го сезона. Почему все не снимает один человек?
— Во-первых, такое по-прежнему возможно, и это делается. Но в проектах вроде «Марко Поло», «Игры престолов», «Карточного домика» и им подобных это невозможно. Потому что масштаб огромный, и его необходимо разбивать на части. Если сезон такого сериала будет снимать один режиссер, работа затянется на 10-12 месяцев. Ни одна студия на это не пойдет, слишком дорого. Поэтому, например, 10 эпизодов разбивают на пары. Пока один режиссер снимает первые два эпизода, другой уже вовсю готовится к своей паре. Это позволяет студии сократить график наполовину, что сокращает бюджет наполовину. Так что это чисто арифметический подход. Не творческий и не эстетический, а подход бухгалтеров. К сожалению, студии — это бухгалтерии. Там очень много аналитиков, которые занимаются такого рода вычислениями. Я бы сказал, что сегодня в 80% случаев, если не больше, режиссеры привлекаются на 2 эпизода, редко на 3.


Алик Сахаров как режиссер также работал над сериалами «Подпольная империя», «Американцы», «Братство», «Закон и порядок: Специальный корпус» и другими.


«В Америке есть opportunity — возможность. В России и в Европе этого нет»

— А теперь позвольте с самого-самого начала, с детства. В русскоязычной «Википедии» в вашей биографии размещено обращение к пользователям: «В этой статье о человеке из России или страны СНГ не указано отчество», мол, если знаете, помогите «Википедии». Как вас по батюшке, можно узнать?
— Можно и не можно. Потому что мой отец скрылся в туман, когда мне было 2 года. Так что мама растила нас с сестрой в одиночку, и давать возможность — ну… как это сказать? — advertise the name of my father (афишировать имя моего отца) — это то, что я не хочу и не буду делать.

— Чем занималась ваша мама в СССР? К кино отношения не имела?
— Совершенно. Мама из очень простой семьи, ее отец был сапожником. Родилась в Узбекистане, как и я сам. Проработала медсестрой лет 20. А потом переквалифицировалась в косметолога, потому что в советское время зарплата у медсестер была очень маленькая. А она всегда старалась обеспечить нам жизнь лучше, чем сложилась ее собственная.
После землетрясения в Ташкенте в 1966 году наш дом был разрушен. Весь Советский Союз встал на помощь пострадавшим... Вскоре мы получили возможность переехать из Ташкента в Москву. Мне было лет 7.
Я занимался в фотокружках; когда мне было 15, родился брат, мама купила кинокамеру и сказала: «Твоя задача — снимать, как он растет». Я начал делать маленькие фильмы, совершенно примитивные. Но стала выявляться какая-то система: что мне нравится, а что нет.

Лет в 17 я увидел «Зеркало» Тарковского. Фильм произвел на меня необыкновенное впечатление. Годы спустя я понял, почему: это кино о нас — всех советских детях, которые росли в очень не простой среде.
Видите ли, я не один из тех людей, которые ненавидят советскую систему. Я в ней вырос, сформировался и стал собой. Я до сих пор все воспринимаю сквозь призму советского мышления.
Мы были совершенно нормальными и даже счастливыми детьми. Потом, конечно же, все изменилось к чертовой бабушке (смеется). It’s alright, you know. Это жизнь. Когда я стал старше, начал понимать, что в большое кино в СССР путь для меня закрыт. Потому что я не сын важных деятелей. Зато у меня была мечта и надежда. Мечта о высоком искусстве Тарковского. Я ему обязан своим… всем. Он создал мир, в котором я до сих пор живу.
На съемках сериала «Марко Поло».
На съемках сериала «Марко Поло».
Я стал пробовать себя в литературе: писать в стол какие-то маленькие поэмы, зарисовки. Между тем, надо было работать. Деньги нужны были на кинопленку, на проявку. Я решил, что стану часовым мастером. Работал в Москве, на Колхозной площади.
В 1981 году нам разрешили уехать из СССР. Моя мама этого очень хотела. Я уехал из Советского Союза ради нее.
Так мы оказались в Нью-Йорке. Сначала было очень тяжело. Мне было 22 года, и я не знал английского совершенно. Вдобавок ко всему этому у меня была необыкновенная, совершенно карательная ностальгия по Союзу. Нью-Йорк, кстати, не произвел на меня никакого впечатления. Абсолютно. Ноль.

Меня не интересуют масштабы большого кино. Мой уровень, если честно, — поэтическое кино, некоммерческое. И для меня очень важно, чтобы я себя не продал и не предал. Иногда у меня случаются большие стычки с продюсерами, когда я отстаиваю свое мнение. Я, конечно, понимаю, есть те, кто заказывает музыку. Это американская система, я ее уважаю. Тем не менее, если все делать так, как они хотят, в итоге получится белиберда.

— Почему выбрали Америку — страну со звериным оскалом капитализма, как тогда говорили?
— Все очень просто: я не хотел идти в армию. Я отслужил два года в Советском Союзе. Если бы мы направились в Израиль, я бы непременно опять попал в армию. А человек я далеко не политический, и меня совершенно не интересует, кто за кого воюет. Я и до сих пор ничего в политике не смыслю.

Останься я в Союзе, я жил бы очень простой жизнью. Думаю, все было бы так: я бы работал часовым мастером, наверное, поступил в какой-то институт, но не в ранние годы, а лет в 25. Потом бы работал не знаю кем. Наверное, стал бы пить. И, наверное, спился.
В Америке имеется одна очень важная вещь, которая называется opportunity — возможность. Ни в России, ни в Европе я opportunity не нашел. Наверное, потому, что ее там не существует. Все определяется тем, какое у тебя образование. Конечно, есть те, кто может через это переступить. Но их единицы. И я не был в их числе.

В Нью-Йорке я три года проработал часовым мастером. И все это время, в состоянии ужасной ностальгии, продолжал писать для себя. Потом глубоко задумался о своем будущем: мне либо бросаться с моста, либо что-то нужно делать.
Решил, что нужно привлечь таких же людей, как я сам. Пообщаться с ними, сопоставить мнения о нашей новой стране. Я купил кинокамеру, стал по выходным брать интервью у своих друзей. Мало-помалу получился маленький документальный фильм, который я назвал Russian Touch — русское касание или русское соприкосновение. Очень примитивный фильм, мне было всего 25, когда я его сделал. Но в этом что-то было. Если бы я сделал это в России, надо мной бы смеялись. А здесь не посмеялись: «Oh, good! Fantastic! Что еще ты можешь?» Никто не просил ни удостоверения, никаких аттестатов. Просто спросили, что у меня есть и что я могу. У меня есть этот маленький фильм, камера, монтажный станок, и я хочу работать. Постоянную работу режиссером на телестудии мне никто не дал. Но предложили работать внештатно 2-3 дня в неделю. В мои обязанности входило ставить свет, управлять камерой, снимать и улыбаться (смеется). Это, кстати, очень важно здесь — иметь благожелательный вид. Чем больше опыта я набирался, тем выше предложения стали поступать. Заметьте, никакого кинообразования у меня нет. Вот мои университеты (ходит по кабинету с ноутбуком и показывает по скайпу стеллажи с книгами). Я стал заниматься самообразованием, без всяких colleges и universities, и стал набивать руку на практике.
На съемках сериала «Рим».
На съемках сериала «Рим».
Вот в этом и заключается вся Америка. Здесь нужно постоянно что-то придумывать. Если не будешь сидеть на месте, а будешь активно работать, то к тебе придет успех. Он должен прийти. Да, из ста человек, может быть, только один добьется того, о чем мечтает. Но в Америке это все-таки возможно. Я думаю, мне неимоверно повезло: я работал день и ночь, и получилось так, что вдруг стал востребованным кинооператором и потом режиссером.

Я сделал фильм «Пауза», который посвятил Тарковскому и который до сих пор, по моему мнению, является самым сильным моим фильмом. После было еще несколько полнометражных работ. И потом со мной связался Дэвид Чейз, создатель «Клана Сопрано». Ему понравился мой фильм «Пауза». И для «Сопрано» ему нужен был восточноевропейский подход. Он очень эрудированный человек, мы нашли общий язык и здорово поработали вместе 10 лет.
Так получилось, что «Клан Сопрано» стал большим известным проектом, но, когда мы начинали, никто и не думал, что все будет так масштабно.

— Вы говорите, что Дэвид Чейз оценил в вас другой, восточно-европейский взгляд на Америку. Что это за взгляд?
— Это звучит так громко: восточно-европейское видение. А на деле все очень просто: это наша внутренняя культура, которая совершенно отличается от культуры американцев. Это именно то, что мы впитали с молоком матери; вы, я, другие выходцы из России — ведь мы видим их мир совершенно иначе. Это примерно так же, как если бы американец оказался в России и смотрел на нее со своей «колокольни».

— Можно пример из вашей карьеры: когда они видели так, а вы эдак?
— Телевизионный писатель — это очень большой босс. Вот приходит такой босс и говорит: «Ты знаешь, я написал сцену. Мне бы очень хотелось ее разбить на ракурсы. Я хочу, чтобы она была доступна и проста». Я читаю сцену, и волосы (которых у меня нет) встают на дыбы. Разбить эту сцену на углы — все равно, что разжевать еду и проглотить ее за другого. Если хочешь сделать умный фильм, то нужно зрителю дать не 100%, а 50. Чтобы была недосказанность, чтобы было, что обдумать. Вот это чистый восточно-европейский подход. Очень многие продюсеры думают, что у их зрителей нет мозгов. А мы так не думаем.

Я уже давно не был в России, не знаю, как сейчас. Но когда мы росли, нам ничего не разжевывали. Мы должны были додумывать то, что было недосказано. Дэвид Чейз именно этого и хотел. Чтобы стиль изложения был более sophisticated (изощренный, усложненный). Очень многие говорят: «Сахаров такой зануда». Но это им во мне и нравится (смеется). Я не хочу делать дурное кино, я хочу делать умное кино. Пока мне это удается.


«Американское кино настаивает на том, что человек дурак»

— Кто еще в мире, кроме американцев, умеет снимать сериалы и кино?
— Дания. Я ставлю датское кино выше американского. У них великолепные фильмы и сериалы, отличная актерская школа. «Убийство», допустим. Люблю датские сериалы. Они умные. Американское кино хочет взять вас за рога, нажимать на кнопки, манипулировать вами. Я это ненавижу. А вот датское кино позволяет жить, дышать, чувствовать. Они вами не манипулируют, они дают свободу.
Французы делают это хорошо. Французские фильмы отличные, простые, человечные. Иранское кино чудесное. Посмотрите «Развод» («Развод Надера и Симин»). Очень простой хороший фильм.

Почему Тарковский стоит так высоко для меня лично? Тарковский, Антониони, Бергман. Они вами не манипулируют совершенно. Они просто излагают, что есть, и ваш интеллект включается. Они настаивают на том, что человек умный, а не дурак. Американское кино настаивает на том, что человек дурак. Но великие режиссеры Америки этого не делают. Как, например, Стэнли Кубрик, умница. Братья Коэны — чудесные режиссеры.
На съемках сериала «Озарк».
На съемках сериала «Озарк».
— Видели ли что-нибудь из фильмов новой России, за последние 20 лет?
— Мне очень нравится Андрей Звягинцев. Он мне симпатичен и как человек, и как глубокомыслящий режиссер. Я вижу тот подход к разработке сцен, который сам использовал. Вижу родственную душу. Он не решает никаких проблем. Он задает вопросы, как это положено делать умным режиссерам. Не упрощает свои фильмы, а дает возможность человеку, посмотрев его фильм на злобу дня, задуматься о том, в какой реальности мы живем. Это единственный режиссер, за которым я в принципе слежу. Ведь, скажу вам откровенно, у меня совершенно нет времени смотреть фильмы (смеется). Так получилось, что последние 7-8 лет я работаю просто на одном дыхании.

— У нас сейчас снимают много фильмов об отдельных героических эпизодах из нашей истории. «28 панфиловцев», «Движение вверх» и так далее. Если бы вам предложили снять что-то вместе с русскими, какую историю, какой эпизод вы бы выбрали?
— Какой хороший вопрос. (Пауза.) Глубокий вопрос (смеется). Да, мне было бы очень интересно сделать что-то о Советском Союзе. Или даже о России более ранней, чем СССР. О России толстовской, чеховской или бунинской.

У меня было много предложений работать в России. Я, к сожалению, не мог их принять, потому что был слишком занят. Но, если когда-нибудь получится, я должен буду это сделать не только для русских, но и для международной аудитории, а это означает работу на английском языке. Для тех, кто будет бюджетодателями. Вы понимаете, о чем я? Если делать на западные деньги, то проект должен стать известен всему миру, а не только на территории России.

— А на какую тему русские — без Алика Сахарова — могли бы снять сериал на русском языке, чтобы его посмотрели по всему миру?
— Вот почему «Клан Сопрано» такой популярный? Не потому что он об итальянцах в Америке. Это же универсальная тема — отец семейства пытается найти баланс в отношениях с женой и детьми с одной стороны и бизнес-партнерами с другой. Эта история не только американская, в России так же. Ведь это великая культурная страна, с такими глубокими корнями. Неужели вы думаете, что нельзя найти какую-то тему, которая увлечет всех? Роман «Война и мир» интересен всем, не только россиянам. Или «Идиот» Достоевского. Я думаю, да, все возможно. С такими специалистами, как в России, — конечно, можно. Но нужен очень жесткий подход к тому, как этот проект будет написан: он не должен быть разжеван, слишком упрощен. Что происходит с фильмами везде и всюду, и в России в том числе? Все упрощается донельзя, все делается быстро и очень плохо. А нужно делать настоящий проект, который останется на полках навсегда, как «Клан Сопрано». Ведь это уже классика мирового телевидения.


«Человек с телефоном задвинет большой экран»

— Как вы оцениваете заявление Стивена Спилберга о том, что фильмы Netflix не должны претендовать на «Оскар»? Как страх большого экрана перед телеэкраном?
— Я думаю, что никому не дано предотвратить будущее. И да, я думаю, это страх. Неважно, что считает Спилберг. Netflix делает много. Это не значит, что всегда хорошо. Но да, они делают очень много. И, по моему мнению, мы и дальше будем получать от них маленькие изюминки, очень хорошо сделанные. Если этим маленьким изюминкам не давать возможности номинироваться на «Оскар», то где же тогда демократия? Если проект хороший и заслуживает уважения, то какая разница, кем он сделан — Amazon, Netflix или Warner Bros.

— Какими будут кино, сериалы в обозримом будущем?
— Я думаю, что большой экран станет чисто символическим. Что очень многое будет сделано с помощью этих маленьких штучек (показывает смартфон). Вот, например, моя дочь вчера показала мне двухминутный фильм, который сделала сама. Ей всего лишь 12 лет. И она сделала это на своем телефоне. Я про себя подумал: «Боже мой! 12 лет! А она так к этому подошла». Довольно профессионально. Я был в восторге. И скоро у каждого будет возможность, имея какую-то идею и не имея денег, сделать свой фильм. На домашней аппаратуре, если можно так выразиться. Вот, например, Vimeo (видеохостинг): там же куча хороших маленьких фильмов, которые люди делают совершенно без денег. Я думаю, в этом будущее — мы с вами задвинем большие экраны.
Но вообще я не знаю. Когда встретимся в потустороннем мире, вы мне расскажите (смеется).

— Над какими проектами вы работаете сейчас? Что из вашего посоветуете не пропустить?
— Заканчиваю «Карточный домик». До этого я сделал два эпизода сериала «Озарк».

— Я его обожаю.
— Во втором сезоне мои эпизоды — 7 и 8. 7-й хорошо получился, мне очень нравится. 8-й немножко спокойней, подготавливает зрителя к финалу сезона. А вот 7-й, мне кажется, вам понравится. Держите связь, дайте мне знать.

Логотип Журнала Нация

Похожие
«Этот «Оскар» — одни убытки!»

Люди

«Этот «Оскар» — одни убытки!»

Русский номинант на «Оскара»-2016, член Американской киноакадемии Константин Бронзит рассказывает о мифах вокруг церемонии и не исключает, что станет одной из жертв «цветного скандала».

автор Екатерина Максимова

«Мы, кстати, готовы пригласить Петра Павленского»

Места

«Мы, кстати, готовы пригласить Петра Павленского»

10 фактов о ростовском Музее современного искусства, который снова открылся.

автор Ольга Майдельман-Костюкова/фото архив МСИИД, сайт biennaler.ru

10 новых русских героев и злодеев для Запада

События

10 новых русских героев и злодеев для Запада

Продюсеры «Левиафана» совместно с США, Францией и Мексикой запускают сериал о Льве Троцком — «Враг СССР». По такому случаю посмотрели на других новых русских в западном масскульте.
автор Глеб Диденко

   

«Лютер» с ростовскими корнями

События

«Лютер» с ростовскими корнями

На Первом канале закончился первый сезон сериала «Клим». Рассказываем все, что вам нужно знать об исполнителе главной роли Константине Лавроненко, выросшем в Ростове на Чкаловском.

автор Светлана Соколова


Новое

Популярное
1euromedia Оперативно о событиях
Маркетплейсы
Вся власть РФ