Секретный морж всесоюзного значения

Двенадцатикратный чемпион мира по зимнему плаванию (или плаванию в ледяной воде), рекордсмен планеты Вячеслав Тихонов в конце 1980-х входил в засекреченную экспериментальную команду по выводу человека из холодового шока. В невозможных для обычного пловца условиях он переплывал Иссык-Куль, Байкал, Берингов пролив. 

До сих пор, в свои 75, Тихонов плавает зимой в Балтийском море и каждый год привозит домой новые медали со всевозможных соревнований. 

Конечно же, он стал еще одним героем нашей калининградской экспедиции.

Живет Тихонов в «русской Швейцарии» — курортном городке Светлогорске на берегу Балтийского моря. Здесь проходит музыкальный фестиваль КВН, есть замечательный органный зал и физкультурно-оздоровительный комплекс, в котором и работает тренером по плаванию мой герой.

Если бы не пандемия, то встреча наша, конечно, состоялась бы в бассейне, а так Вячеслав Николаевич пригласил меня домой. По телефону совершенно незнакомому человеку прокричал адрес и сказал, чтобы приходила без предварительного звонка. До холодов он точно будет дома.

Я, придя, спросила: как так, незнакомому человеку дать адрес? А золотые медали? А все нажитое непосильным трудом? Тихонов хохотал: при его физподготовке никакие грабители не страшны, да и золота у него никакого нет, все медали «просто красивые».

— И говори мне «ты», — сразу поставил он условие. — Я лет пятнадцать назад общался с королем Швеции, он сам выразил желание встретиться с нашей командой в неофициальной обстановке. И просил, чтобы мы говорили ему «ты». Так он король! Так что переступи через себя, я еще молодой, 75 лет всего-то.— А вот как переступить через себя и зайти в ледяную воду?
— Это главный вопрос моей жизни. В 1989 году мой друг Ахмед Анарбаев, знаменитый киргизский пловец и тренер, позвал меня на озеро Иссык–Куль — на первенство СССР по плаванию в ледяной воде. Я говорю: «У тебя все дома? Я в бассейне мерзну после часа плавания!» Но он настоял. Приехали на озеро, я пробую воду: мать родимая, на что я подписался?! Там летом-то не залезешь, вода 13 градусов, а это был конец октября — вода +4.
Дистанции нам выделили такие: километр, два, четыре и шесть. И плыть надо обязательно, потому что никакие это не соревнования, а набор группы для исследований по выводу человека из холодового шока.
Когда утонула атомная подлодка «Комсомолец» (в результате пожара 7 апреля 1989 года в Норвежском море. — «Нация»), часть подводников попрыгала за борт. Но большинство из них погибли от переохлаждения в ледяной воде, не дождавшись спасателей. Вот ученые и стали набирать команду из нас.

Несколько дней на Иссык-Куль прибывали пловцы со всего Советского Союза: из Средней Азии, Ленинград, Норильск, Находка… Всех поселили в одном пансионате, многие ходили на озеро плавать. А я стоял на берегу, смотрел, как они готовятся, и думал: ну все, труба мне. Дистанцию для каждого определяли жребием. Мне (как самому старшему, 43 мне было) дали возможность тянуть первым. Беру бумажку и думаю: «Господи, только бы не четыре и не шесть!» Достаю — два километра, ура!

... Прыгнул сразу, ни о чем не думал. Думать стал потом, когда плыл в ледяной воде: отчего я умру? Воспаление легких, плеврит, простатит (это всего обиднее)? Так и проплыл, в финале рук уже не чувствовал. Меня вытащили, довели до пансионата и посадили в сауну, в купель с горячей водой. Потом притащили Анарбаева, он плыл 4 км. Ахмед киргиз, от природы темный, а тут был совсем баклажанового цвета, глаза налиты кровью, мимические мышцы не работают. Потом принесли на носилках Володю Мирошникова, он плыл 6 километров. Полотенце в зубы ему дали: настолько его трясло. Но всех откачали, и через пару часов как будто печку в нас включили — такой жар внутри пошел. Никто не заболел. Выбрали из всех участников шесть человек, мы и стали командой для секретных исследований под эгидой министерства обороны.

Об этом эксперименте позже сделали докфильм «Вплавь из Азии в Америку», в нем не раз мелькает и Вячеслав Тихонов. На кадрах хорошо видно, в каком состоянии спортсмены выходили на берег после получаса пребывания в ледяной воде. Кто-то терял сознание, у кого-то не слушались руки, а кто-то, наоборот, впадал в эйфорию и готов был плыть еще и еще. (По свидетельству медиков, 15 минут пребывания в воде при температуре +4 градуса заканчивается смертельным исходом.)

В этом же фильме сотрудница Института клинической экспериментальной медицины Сибирского отделения Академии медицинских наук, психолог Галина Ковалевская говорит следующее: «На примере этой группы мы пытаемся понять, какие резервы организма позволяют ему справляться с такими длительными холодовыми нагрузками, которые сочетаются и с длительной физической работой. Это феномен. Если мы сможем комплексно понять механизмы этих резервов, то сможем дать и рекомендации по мобилизации этих резервов. То есть мы сделаем дело, которое будет иметь колоссальное значение для всего мира».

Эксперимент длился 2 года, а потом наступили 90-е, и стране уже было не до исследований. Проект закрылся.

— Два года — немалый срок. Чем вы занимались в ходе проекта?
— Плавали. Нам платили по тем временам страшные деньги — тысячу рублей в месяц. А от нас требовалось плавать, где и сколько скажут, прикреплять к себе датчики и проходить (вот это выматывало больше всего) многочасовые психологические тесты. Иногда, правда, было очень тяжело и на холоде. На озере Хубсугул (это в Монголии) при минус 30 градусах всю группу заставили торжественно пройти по случаю заплыва в плавках и кедах. Шли и улыбались.
Потом в Химки нас отправили, там мы по часу плавали в воде +4 градуса. Это тоже было тяжело. Работали с нами пять НИИ, два из них космические. Председателем комиссии по исследованиям холода был академик Влаиль Петрович Казначеев. Нас обвешивали датчиками и опускали на лебедке в ледяную воду, а ученые следили за графиками.— О чем вы думали, когда сидели в этой ледяной купели?
— Просил Бога, чтобы это скорее кончилось. Я слабоверующий, но в те моменты верил сильно! (Смеется.) Но я же понимал, зачем мы это делаем: была идея помочь стране. В том фильме есть фраза — «Держать холод, как держит боксер пропущенный удар». Все силы были направлены на это. Параллельно с исследованиями проходили научно-практические конференции, и нам рассказывали, как нужно выходить из холодового шока, как реагирует организм, почему он так реагирует...

— А как выходить из холодового шока?
— Нам сшили специальные грелки на спину и грудь. Сильное тепло надо дать ядру организма — спине и груди, конечности мы не грели, они сами отходят. Во время плавания в ледяной воде (считается с +5 и ниже) вены и артерии сжаты, кровь проходит плохо, но это не так важно. Наша задача была сохранить сердце, легкие, кишечник и центральную нервную систему. О том, на что способен человеческий организм, да и вообще о жизни, мы много говорили с академиком Казначеевым, жили в одной гостинице и вместе ходили в баню. Он нас учил, что все идет от души, от психики и настроя. Говорил так: «Ваша задача совместить физическое тело с астральным». Я у него спрашивал: «Влаиль Петрович, вы же академик, коммунист, как вы можете про астрал говорить?» — «Славик, я слишком долго был на Тибете, я знаю, о чем говорю». Вот так нас и готовили.

— То есть вы, по сути, сверхчеловек. Но помимо природных данных в чем ваш секрет?
— Природа дала физические параметры, а секрет в терпении, наверное, и в понимании своих границ. Каждый человек на самом деле знает, что он может и где ему стоит остановиться. В январе 1992 года я поставил свой первый мировой рекорд. Вода была +2, на улице –11 градусов. Я за 30 минут проплыл 1500 метров. Вышел и думаю: наверное, мог бы и больше. Но не надо. Люди выдерживают в ледяной воде и дольше, но они не плывут, а сидят в позе эмбриона, так сохраняется тепло: слой воды вокруг тебя нагревается. А когда ты плывешь, все время попадаешь в новую ледяную воду: если это продолжается долго, тут уже могут возникнуть необратимые последствия.

— Если бы я не знала, сколько вам лет, дала бы на пятнадцать меньше. Вы себя на сколько чувствуете?
— Ну, где-то на 35. Лет десять назад я выступал на первенстве России вне возрастных групп, с пацанами 20-летними соревновался — и побеждал. И вспоминал себя в 20 лет — другая была жизнь совершенно... Отец умер, когда мне было 6; он прошел войну, сердце было слабое. Мы жили во Фрунзе, в маленьком домике, мама постоянно на работе. В 11 лет я сам записался на плавание. Вначале меня развернули, я считался уже староватым, но тренер Турдубек Кадырович Джанджигитов меня все-таки взял, за что я ему всю жизнь благодарен.

Бассейн занимал весь день. Рядом была офицерская столовая, мы бегали туда, просили у тетенек, что осталось от обеда, и снова в бассейн. Так прошло все детство. Первые мои соревнования были в 1961 году, тогда Гагарин полетел в космос, а я попал в юношескую сборную. В 1962-м был уже чемпионом Средней Азии, начались спартакиады по всему Союзу. Для меня, мальчика, выросшего в нищете, это была личная космическая орбита! Но золотые трубы отгремели, я вернулся во Фрунзе и пошел работать на завод. Потом устроился слесарем-сантехником в бассейн. Работал и плавал, очень удобно (смеется). В 1965 году стал первым мастером спорта по плаванию в Киргизской ССР. Поступил в институт физкультуры. Если честно, взяли меня туда благодаря спортивным достижениям: сочинение я списал (смеется). Вот так и стал человеком с высшим образованием и педагогом. И с тех пор учу детей, участвую в соревнованиях, живу.— Приходилось спасать кого-то на воде?
— Приходилось и не раз. Когда работал слесарем в бассейне, в «группе здоровья» у мужика случился температурный шок, я его достал со дна, откачали. Потом на сборах, ходили на парусе по Иссык-Кулю перед девушками туда-сюда; и тоже заметил, что мужик один нырнул и слишком долго не выныривает. Вытащил, передал скорой. Ну и в пионерлагере, когда работал плавруком, пара таких случаев было. Вообще к воде надо относиться с уважением, как и вообще ко всему живому.

— А вода — живая?
— Конечно. В августе 1991 года я участвовал в эстафетном заплыве через Берингов пролив «Русская Америка 250». Из Владивостока вышли четыре судна. И вот одно из них, «Академик Королев», останавливается в океане, спускается трап, мы прыгаем в воду и плывем. И вот тогда я впервые испытал ужас. Корабль стоял на месте, ты вроде бы понимаешь, куда плывешь, и ты вроде рядом с кораблем, но оборачиваешься, а он уже в полукилометре, тебя уносит течение. А вокруг океан, он дышит, это видно: как грудная клетка у человека подымается, так и у него гладь подымается. Голову в воду опустишь, а там бездна. Человек исследовал ведь только десятую часть океана, и что там в этой бездне?.. Нам показывали фильм о встречах с морскими животными. Косатки, к примеру, едят все и плавают со скоростью 12–15 метров в секунду, а хороший пловец, вроде меня, 1,5 метра в секунду...

— И?! Вы встретились с морскими животными?
— Да. Это был третий этап заплыва «Русская Америка 250». Плыли по 20 минут, от мыса Дежнева до острова Ратманова. Я плыву, а рядом спасатели идут. И вдруг напротив меня появляется из воды гора. Морж! У меня все внутри похолодело... Но и у него, наверное, тоже все похолодело. Потому что мало того, что я нарисовался — непонятная рыба, так и спасатели стали стучать веслами по воде. Морж нырнул и уплыл от греха подальше.

— В общем, морж встретил моржа.
— Нет, мы себя называем «Белые медведи», мы шестеро. Но с нами в «Русской Америке 250» были и моржи — непрофессиональные пловцы, вот им было очень тяжело. Там сильное течение, поэтому эстафету в итоге вытягивали мы. А «Белые медведи» — потому что эти животные могут спокойно уплыть за 70 км от берега и гулять там на льдинах.

— Знаю, что вас звали за границу. Почему не поехали?
— Собирался. Это было в том же 1991 году, СССР рушился, мы с Володей Мирошниковым решили тогда убежать в Америку. Думали, как переплывем Берингов пролив, там и останемся. И вот попали в город Ном на Аляске, там нас встречает делегация, журналисты, мы рассказываем, что участвуем в исследованиях проблемы вывода человека из холодового шока (уже можно было рассказывать). У них ученые тоже этим занимались: это же Аляска, холод, люди так же гибли. То есть мы всем интересны. И их миграционный офицер говорит нам на ушко: «Оставайтесь, ребят!» Я отвечаю: «I don't have any money». — «It's not your problem!» Завтра у вас будут грин-карты и все окей. Мы обрадовались, но тут я подумал: если останусь, буду жить далеко от родины, от Киргизии, может никогда больше и не увижу ее. Как такое возможно? И я шепнул Володьке: «Давай, может, все-таки в Европе останемся? Все ближе к Советскому Союзу...» А он как будто ждал этих слов. И вот уже корабль гудит, все поднялись, офицер миграционный крутится рядом, в глаза заглядывает. Но ноги сами ведут нас на советский корабль. Жена тогда сильно удивилась, она уже вызов ждала из Америки (смеется).

— Как часто болеете простудными заболеваниями?
— За последние 30 лет ни разу. Коронавирусом переболел, в легкой форме. Хожу довольно легко одетым. Питаюсь, как все. Мясо ем, выпивать не люблю: просто не мое. И не курю, конечно.— Вы обучаете детей плаванию больше полувека. Когда к вам приходит ребенок, сразу видите, будет толк или нет?
– Конечно. В Советском Союзе как отбирали: приходишь в 1 класс, ставишь детей по росту и выбираешь самого высокого, хорошо сложенного ребенка. Спрашиваешь: родители высокие? Если да, сто процентов наш. Мой рост 182 см. И дети у меня тоже высокие, и все чемпионы. Кроме Машеньки, младшей дочки: она пошла в творческую сторону, закончила Гнесинку, сейчас учится в аспирантуре. Но помимо внешних данных должен быть и дар, талант; хоть лопни, но без него ничего не выйдет.

— Почему вы переехали в Калининградскую область?
— Сюда сначала переехал Владимир Касьянович Науменко, известный преподаватель и пловец, и написал мне: очень хорошая область, приезжай. Тогда же в Киргизии начались волнения, я понял, что нам там делать нечего. Продали за 500 долларов квартиру и в 1995 году переехали. Тут тоже долгое время было довольно непросто, но жена моя, Ольга Анатольевна Величко, очень хороший художник, начала выставляться, пошли продажи. Мы купили маленькую квартиру, с тех пор и живем здесь.

— Что вас держит на плаву в 75 лет?
— Семья держит. Я должен помогать дочке, младшему сыну, он поступил в этом году в университет физической культуры имени Лесгафта. У меня семь внуков, два правнука. Живя в Светлогорске, я подготовил трех чемпионов мира. Один из них мой сын. У меня свой метод: я не тренирую с бортика, а все показываю в воде. За 55 лет научил плавать десятки тысяч людей, это получается целый город. Ну и сам еще в строю: с декабря начну готовиться к чемпионатам мира. Один в Польше, другой в Петрозаводске, потом Кубок Большой Невы в Питере. Вы там пальцы загибаете? Хватит поводов, чтобы в моем возрасте быть на плаву?

Это проект журнала «Нация» — «Соль земли. Второй сезон»: о современниках, чьи дела и поступки вызывают у нас уважение и восхищение. Расскажите о нашем герое своим друзьям, поделитесь этим текстом в своих соцсетях.