Русский, который снял свой «Аватар» о племени на деревьях

В широкий прокат вышел «Великий северный путь» — докфильм о грандиозном путешествии Леонида Круглова. Он повторил маршрут Семена Дежнева: 4 года работы и 10 тысяч километров по непроходимой русской Арктике.
Режиссер лично представил фильм в ростовском кинотеатре «Горизонт Cinema&Emotion», а после показа по просьбе «Нации» вспомнил о самых неожиданных, опасных и смешных эпизодах в своих путешествиях.

Самая экстремальная история в путешествиях

— Сразу вспоминается одна из моих первых экспедиций: в конце 1990-х мы отправились в Папуа-Новую Гвинею к людям, живущим на деревьях. Совершенно дикие племена, тогда с ними только-только устанавливался контакт. И для них, и для нас это было все равно, что встреча с инопланетянами. Я был абсолютно неопытен, ничего не знал о психологии, медицине, тем более тропической, и наивно туда полез.

У нас была длинная такая лодка — долбленка, правда, с мотором. И мы долго-долго шли к верховью реки Браза. Один-два дня пути — начинаются территории новых племен. И тогда одни проводники-аборигены сменяли в лодке других: у каждого племени свой диалект, и они зачастую не понимают друг друга.Я отчетливо помню: идет наша лодка, как в фильме Фрэнсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня», все дальше и дальше, а места вокруг становятся все более дикими и глухими. В один из дней мы остановились в маленьком поселке, где когда-то жили голландские миссионеры. Но им пришлось уехать: ситуация накалилась до предела, было много конфликтов с местным населением, несколько человек даже погибли. От миссионеров осталось несколько хижин, москитные сетки, старинный патефон, который издавал по ночам жуткие звуки. А вокруг огромное гибельное болото.

Мы в этом поселке провели несколько дней, в какой-то момент почувствовали, что за нами кто-то следит. Как потом выяснилось, в паре домиков от нас жила девочка лет 12, она подглядывала за нами в щели. Я собрался с духом — ну, и я на тебя тоже хочу посмотреть — и пошел к ней. Когда вошел в ее хижину, понял, наконец, где я вообще нахожусь и какая пропасть нас разделяет. Визг стоял нечеловеческий, девочка в дикой панике вскарабкалась по стене под самый потолок.
Первобытный человек, маугли, который только недавно вышел с семьей из джунглей к миссионерам. Я, конечно, тут же ушел, чтобы не травмировать ее еще сильнее.А потом мы забрались в самое верховье реки, где, по рассказам туземцев, обитали племена, которые не имели вообще никаких контактов с другими людьми. Наши проводники долго кричали в лес, и в какой-то момент появились несколько воинов из этого дикого племени. Я пробирался вверх по склону в густых кустах, дикари шуршали поблизости, но мы друг друга не видели. И вдруг я столкнулся с первобытным человеком нос к носу. Он сжимал в руке копье, ладонь просто ходуном по древку ходила. Страшно нервничал, был просто на грани нервного срыва. Я понимал, что в любой момент он может накинуться на меня. Понятное дело, чужак зашел на его территорию. Мой внешний вид, новые запахи — все это его дико взбудоражило. Это была по-настоящему опасная ситуация.

Самое опасное существо на Земле

— И Федор Конюхов нам говорил, что самый опасный зверь на планете — это человек. С тем парнем в джунглях вы как договорились?
— У меня свой лайфхак. Я знаю, что твое внутреннее состояние может влиять на окружающих. Если ты способен утихомирить собственные негативные эмоции, то отношение к тебе меняется, как по волшебству.

Я встречал по-настоящему страшных людей. В Эфиопии я видел настоящий обряд экзорцизма. Это был абсолютно невменяемый человек, как будто его и правда разрывали какие-то сущности. Их из него изгоняли, бесы сопротивлялись, корежили тело. Невыносимо на это смотреть.

В Индии мы снимали обряд Тхеям, в переводе на русский — «Танцор бога». Мужчина, опытный танцор, сдает себя в аренду, если можно так выразиться, духам и божествам. Он пришел на церемонию в образе жуткой, беснующейся женщины, а к концу превратился в благожелательную богиню. Эту трансформацию, переход с темной стороны на светлую, можно и в жизни наблюдать. Так что я верю, что человек страшен и прекрасен одновременно.— А из животных кто все-таки самый опасный?
— Я как-то «охотился» на тигров на Дальнем Востоке, и там случилась просто мистическая ситуация. Мы знали, что у одной тигрицы в пещере подрастают два тигренка. Нужно было дождаться, когда она уйдет на охоту, чтобы надеть на тигрят радиоошейники. У нее самой такой ошейник, конечно, был.
И вот, вечереет, мы с опытными тигроловами сидим в засаде с радиопеленгатором. Тут раздается сигнал — ага, она где-то рядом. Она приближается. Она еще ближе. Озираемся: лес вокруг не такой уж и густой, чтобы три человека не могли разглядеть хищника. Пеленгатор уже просто разрывается: она совсем близко, она здесь! А мы по-прежнему ее не видим! У всех троих волосы встали дыбом.
Мы ее так и не увидели, но, честно говоря, тогда ни у кого не возникло желания пробираться в ее логово.
А местные жители, нанайцы, сказали мне после: «У нас с тигром никто встречи не ищет. Это все равно, что дьявола увидеть. Зачем тебе это надо?» И я подумал, действительно, и хорошо, что так.

Тигр — самое страшное существо на планете. И еще — медведь. Вот с медведем на Севере мы встречались много раз. Во время экспедиции «Великий северный путь» один все бродил вокруг нашего лагеря. Разрушил все, что мог, разорвал нашу лодку и выбросил в море. Три дня мы пытались его отогнать, пускали ракеты, он отбегал и возвращался. В какой-то момент лег метрах в ста от нас и задремал. Я говорю: «Ну, все, спит». А проводники наши и охранники, местные — долганы, объяснили: «Это он так охотится». Ложится, например, рядом с лежбищем моржей и ждет, а когда к нему привыкают и перестают внимание обращать, набрасывается.

Самый главный навык для путешественника

— Навыки выживания, конечно. Я, к сожалению, не владею ими в совершенстве, так, пытался научиться в ходе экспедиций у кого-то. Но по-настоящему эти знания частью тебя не станут, с этим надо родиться и жить. А я путешествую по всей планете, обстановка постоянно меняется. И все равно знание хоть каких-то вещей — первостепенно. Например, в джунглях огромное значение имеет чистота воды. Если ты попьешь из реки или болота, сами понимаете, можешь быстро закончить экспедицию. Поэтому я специально просил местных жителей показать разные способы ее добычи. Оказалось, что в джунглях много полых, пустых внутри деревьев, можно срубить такое и получить 200-300 граммов чистой воды.

А на Севере важны навыки выживания в условиях низких температур. Иногда возникает необходимость переночевать в экстремальных условиях. И однажды я самолично построил домик округлой формы из кирпичиков снега, на Аляске их называют иглу. В иглу удивительным образом устанавливается почти нулевая температура, а для Севера это уже очень тепло: можно прекрасно отдохнуть и даже согреться.

Самая главная вещь в рюкзаке

— Если только одна, то небольшая заточенная эбонитовая палочка. Во-первых, это хоть и маленький, но ножик. А во-вторых, с ее помощью можно добыть огонь. Несколько моих хороших знакомых погибли, потому что не смогли разжечь костер. Во время сплава по горной реке лодка перевернулась, все спички и зажигалки промокли. Они были в очень суровых северных условиях и, несмотря на весь свой опыт и снаряжение, ничего не смогли сделать.

Самый главный кадр

— Бои на палках в африканском племени cурма (Эфиопия). Есть такое древнее понятие — инициация, когда мальчишек отправляют на какие-нибудь испытания, чтобы они превратились в мужчин. Я снимал там фильм «Черно-белый бык» про первобытных людей, и эта экспедиция стала моей инициацией, серьезным жизненным испытанием.
Это довольно кровожадное зрелище, непривычное для европейцев. Местные жители-гиганты (очень высокого роста, очень сильные) абсолютно голые бьются на палках. Рядом стоит команда поддержки с автоматами Калашникова, и бои зачастую заканчиваются перестрелкой. В этой обстановке мы находились несколько месяцев. Иногда уползали под градом пуль мимо падающих навзничь убитых людей. Эти кадры, наверное, являются для меня самыми значимыми.— А что вообще труднее всего снимать на планете?
— Все-таки животных. Нужно колоссальное терпение и усидчивость. Это очень тяжелый труд, потому что неделями и даже месяцами может ничего не происходить. Втройне сложнее снимать в России, в тундре, например: это же открытая местность, и к животным вообще очень трудно подобраться, а особенно к нашим, пуганым.

Во время «Великого северного пути» мы потратили месяц, чтобы снять белого медведя на Чукотке. Казалось бы, их там огромное количество. В других экспедициях по Северу на нас, наоборот, белые медведи нападали, и мы не знали, как от них отбиться. А тут то и дело натыкались на свежие следы, но подобраться так и не смогли. Помогли местные жители: уже потом они сделали кадры для фильма.

Чего больше всего не хватает вдали от цивилизации

— Космонавт Максим Сураев рассказывал, что в космосе больше всего ему не хватало возможности укрыться одеялом и почувствовать его тяжесть. Космонавты даже привязывают к себе одеяло. По чему сильнее всего скучаете вы?
— По хорошему кинотеатру. Вот такому, как этот («Горизонт Cinema&Emotion»). Я обожаю кино: и классику, и документальные проекты. Очень нравятся фильмы Звягинцева, мы с ним дружим, общаемся. И Миша Кричман — оператор, который с ним работает, в свое время поездил со мной, и в той лодке тоже сидел, когда мы пытались добраться до племен Новой Гвинеи.

Зрелищные фильмы тоже люблю, когда можно надеть очки и погрузиться в мир какой-нибудь Пандоры. Кстати, с «Аватаром» вообще потрясающая история. Спустя несколько лет после первой поездки в Новую Гвинею я вернулся туда, пожил с тем племенем и все-таки снял о нем фильм — «Человек на дереве».С древних времен там очень неспокойная местность, племена охотятся друг на друга, процветает каннибализм. Поэтому люди прячутся на деревьях. Днем, конечно, спускаются вниз, охотятся, рыбачат, а на ночь убирают лестницы, и забраться к ним невозможно. Они выбирают очень высокие крепкие деревья и на высоте 30-50 метров строят хижины на распорках. Это полноценные домики, там есть женская и мужская части, в одной хижине живет 2-3 семьи. Туда же поднимают собак, там же выкармливают маленьких свинок. Обмазанный глиной бамбук не прогорает, поэтому в таком домике можно даже разводить огонь.Когда вышло кино Кэмерона, я был поражен: ведь у него люди тоже живут на священных деревьях, и на них так же со всех сторон надвигается цивилизация. Так что у меня, можно сказать, получился документальный «Аватар».
Это волшебство — свет выключается, и ты на два часа погружаешься в мир, который для тебя сочинил режиссер. В затяжных путешествиях именно этого не хватает.

Самая экзотическая еда, которую приходилось пробовать

— Сейчас на Севере я попробовал люриков, это маленькие птички, которых ловят большими сачками. С ними особо ничего не делают, просто закапывают в вечную мерзлоту, и птички 2-3 месяца там «доходят». Получается даже не мясо, а такая паштетообразная масса.
Название этого блюда — «кивиак» — с местного диалекта переводится как «еда на улице». Запах такой… Представьте сильно пахнущий сыр с плесенью и усильте его аромат в сотню раз — вот такая вонь от этих тушек. Но это очень-очень вкусно! И очень экзотично — ни на что не похоже.

Северная кухня, на мой взгляд, вообще одна из самых интересных в мире. Еда потрясающая. Да, сырая, но в тех природных условиях можно позволить себе есть сырые рыбу и мясо.
Моржовое и китовое мясо, которые мы ели на Чукотке, — вообще что-то невероятное! Вот только где-нибудь в Москве или Ростове его не попробуешь. Это мясо местным народам разрешено добывать для себя, а вот на продажу нельзя. Так что уникальная кухня — одна из причин, чтобы попутешествовать по Северу.

Самый непонятный для русского человека народ

— Для меня самые неожиданные люди — тибетцы. У них все перевернуто с ног на голову, все не так, как мы привыкли. Там главой семьи и рода является женщина, у нее может быть двое мужей, она принимает все ключевые решения. Вообще матриархат — очень древняя традиция, и тибетцы в этом плане далеко ушли. По их мнению, одно из воплощений Будды в ближайшее время на Земле будет именно в женском обличье — они зовут ее Зеленой Тарой.
На Тибете я нашел последнее реально существующее на нашей планете королевство. Мы жили с настоящими королем, принцессами, придворными и сняли 5-серийный фильм «Запретное королевство».
А тибетские монахи? Живет в совершенно экстремальных условиях горного монастыря, сидит в своей накидке на продувных ветрах, а коснешься его — как от печки пылает, сумасшедшая энергия.

Самое смешное, что случалось в экспедициях

— Обычно это кажется смешным уже задним числом. А когда только случается, нам не до смеха. Ну, вот, в Новой Гвинее хотели попасть в место, где высаживался Миклухо-Маклай. Шли на местном катамаране и уже почти подобрались к берегу, как вдруг сильнейший порыв ветра в одну секунду нас перевернул. Я сидел на носу с камерой, на коленях рюкзак с аппаратурой. И тут все это идет камнем ко дну. Местным жителям было дико смешно. Ну, очень их повеселили наши вытянутые физиономии.

На Севере, понятно, много съемок в условиях низких температур, бывало, до −55 °С опускалась. Подготовка к такой съемке — сбор квадрокоптера, все эти проводки и винтики — это уже сама по себе сложная задача и нервотрепка. На Ямале хотели снять, как оленеводы отбирают животных для гонок на упряжках. Загоняют их в караль, и сверху можно поймать очень красивые кадры: олени, как вода, растекаются из этого загона. Снимать было тяжело: олени нервничали, пугались шума коптера, оленеводы устали их собирать. Мы готовимся к очередному дублю, аппаратура лежит на специальном столике, и тут подбегает местная собака и на 35-градусном морозе метит наш дорогущий квадрокоптер. Мы в ужасе. Оленеводы хохочут.
В этой экспедиции он больше не летал.

Самое красивое место на планете

— Данакильская пустыня. Я бы, конечно, мечтал стать космическим путешественником и увидеть, что там вообще на других планетах. Но это как повезет. Так вот, Данакиль — место совершенно инопланетное. Космические кратеры, в которых бурлит разноцветная жижа, вокруг разливы таких же ядовитых оттенков: бурого, зеленого, фиолетового. И по этим пейзажам бродят верблюды и кочевники в своих экзотических одеждах. Все вместе выглядит, как съемочная площадка «Звездных войн».

Самое скучное место на планете

— Если быть откровенным, то для меня Европа — такое место. Там потрясающая архитектура, древняя, совершенная, но сама жизнь там напоминает мне пансионат, слишком уж все размерено и благополучно. Особенно в Швейцарии. Я там бывал несколько раз — всегда одно и то же: все четко, неспешно, по правилам, основное развлечение — рестораны. Я откладываю поездки в Европу на потом. Вот будет мне лет 90 — с удовольствием поезжу и буду хорошо себя чувствовать в этой атмосфере. Но для молодых людей, к коим я себя пока причисляю в свои почти 50, там все же скучновато.

Самое трудное путешествие

— Вы повторили путешествия первопроходцев прошлого: Крузенштерна, Миклухо-Маклая, Пржевальского, Никитина, Дежнева и других. Но повторили в нашем веке, когда есть и спутниковая связь, и какие-то другие блага цивилизации, позволяющие легче перенести невзгоды. Но даже несмотря на спутники, какое из путешествий было совершено на пределе человеческих возможностей?
— Самым невозможным маршрутом была кругосветка… Несколько лет назад я подписал договор с «Первым каналом», и мы запустили эту серию экспедиций по следам великих русских путешественников. Все сложные — Папуа-Новая Гвинея, Тибет, Африка, самые отдаленные уголки Индии… Несколько лет ушло на их осуществление, но, в общем-то, ничего страшного для опытного человека в этом не было. И я для себя решил, что в седьмой, заключительной, поездке мы повторим на паруснике путь первой русской кругосветки Крузенштерна и Лисянского (1803-1806 годы). Сам до конца не представлял, как это будет. Оказалось тяжело и физически, и морально. Сразу вмешалась политика: туда нельзя, сюда нельзя — могут и арестовать.Мы столкнулись с невероятным количеством организационных трудностей, пытаясь завести наш парусник на места остановок первой кругосветки. В итоге порой приходилось выстраивать очень сложную логистику: бросать парусник и добираться на местных лодках и самолетиках.

200 лет назад путешествие вокруг света было сродни полету в космос, и сейчас немногое изменилось. Зато опыт бесценный. Дальше планку уже понижать не хочется, и берешься за другие, еще более сложные проекты. Такие, как «Великий северный путь».