«Лучшие повара — мужчины. А как у стоматологов?»

Наши собеседники — создатель и главврач ростовского зубоврачебного офиса «Excellence» Ирина Кухаренко и главный хирург, специалист в области навигационной имплантации Михаил Дзюба.

— Давайте начнем с неожиданного вопроса, который мучает редакцию: на ком стоматологи учатся удалять зубы?
Ирина Кухаренко: — На родных и близких, естественно.Михаил Дзюба: — На однокурсниках. Просто я из семьи стоматологов, мой отец — очень хороший доктор, и я совершенно осознанно шел в эту сферу. Так что к моменту учебы в интернатуре знания и понимание вопроса у меня уже были, всего этого я насмотрелся в детстве в кабинете отца. А опыт пришлось добывать. Я тренировался на сокурсниках: и лечил, и протезировал, и зубы удалял довольно активно. Они соглашались, во-первых, потому что знали, что я сын того самого Дзюбы. Во-вторых… ладно, признаюсь, я давал им денег на пиво.Ирина Кухаренко: — А что, отличный подход. Мужской, основательный, проглядывают контуры бизнес-плана. Моим первым пациентом был муж. Я не удаляла ему зубы, а пломбировала. И сделала все так, что очередное вмешательство понадобилось больше чем через десять лет. А первое удаление было на практике в поликлинике, и это был кошмар. Нет, все прошло нормально, но я испытала такой стресс, что хирургия стала для меня запретной зоной. Тебя просто отправляют в поликлинику, дают в руки инструменты — и ты начинаешь работать. Получается, учишься на пациентах.

Михаил Дзюба: — Но можно мы не будем пугать читателей? Это не так страшно, как кажется. Вот этот момент, когда ты попадаешь из учебной аудитории в поликлинику, вызывает в тебе какую-то запредельную концентрацию и полную мобилизацию ресурсов. И кстати, на Западе это научились использовать. Вообще наши западные коллеги очень тщательно отрабатывают мануальные навыки, и делают они это на фантомах. Создается точное подобие рабочего места, практически как у пилотов. Кабинет, оборудование, только вместо живого пациента — пластиковый фантом с детальной имитацией из силикона щеки с десной и зубами. Полностью воспроизводится прием, дается задание: сделать пломбу, поставить коронку, вырвать зуб. Все действия отрабатываются до автоматизма. А потом на 4-5-м курсе они работают в клиниках при университете, куда приходят настоящие пациенты. Тарифы там ниже, чем в обычной больнице, но пациенты идут туда не только из соображений экономии. У них нет недоверия или опасений, потому что молодой доктор выкладывается на 100%. Это такая концентрация на работе, которая может никогда с ним уже и не случится в дальнейшем. И еще ответственность, ведь за спиной стоит преподаватель, контролирующий и оценивающий работу. Молодой врач сдает экзамен, один из самых важных в своей жизни, и может, больше никогда не будет так стараться.

— Считается, что лучшие повара — мужчины. А что со стоматологией? Кому это больше дано: мужчинам или женщинам?
Михаил Дзюба: — У меня два ответа: статистический и по существу. Если говорить статистически, то больше шансов стать квалифицированным специалистом у мужчины. Женщина должна отдавать больше сил и времени семье, детям. Приходя на работу, часть себя она все равно оставляет дома, в бытовых проблемах, в переживаниях и эмоциях. Мужчина гораздо проще переключается. Переступает порог рабочего кабинета — и он действительно на работе. Но мы живем в век гендерного равноправия, когда оба пола хотят самореализоваться на 100%. Так что, думаю, эта статистика скоро изменится. А теперь по существу. В Америке проводили серьезные социальные исследования, и вот что они показали. Из 100% практикующих стоматологов 65% — в категории indifferent, безразличные: работают, потому что «такая работа», надо работать. Около 35% — middle, средней заинтересованности: работают, стараются, даже тратят деньги на образование. И только 5% — masters, стоматологи, которые живут своим делом и двигают отрасль вперед. И вот здесь совершенно все равно, мужчина это или женщина. Посмотришь, что человек делает, как он работает руками, и сразу все понятно. Мне неважно, мужчина это или женщина, если я вижу перед собой мастера.

Ирина Кухаренко: — И я скажу пару слов о женщинах. И правда, перед успешными женщинами очень часто встает выбор карьера или семья. Немногим дано успешно совмещать. У меня трое детей, но это несложно в сравнении с мужем, который требует к себе внимания (смеется). Единственное, что меня спасает — ему нравится мое дело, нравится стоматологическая тусовка, он любит ездить со мной на форумы, приходить в клинику. Хотя он занятой человек, и его интересы вообще никак не связаны со стоматологией. Но он участвует в моей жизни, так же, как и я в его. Делимся, советуемся друг с другом. Может, поэтому мы смогли вместе прожить 25 лет и воспитываем сегодня троих детей. Но даже я чувствую постоянный укор. Все эти разговоры: «дети так рады твоему вниманию, ты готовишь лучше всех на свете, ни няня, ни рестораны так не могут». Это такой завуалированный намек — всем будет лучше, если ты останешься дома. Нет, не будет! Согласна с Михаилом в том, что между уровнем профессионализма и полом нет прямой взаимосвязи. Все индивидуально, ничего нельзя просчитать. Поэтому так трудно найти по-настоящему крутых сотрудников. Берешь нового человека и уже знаешь, что нужен, как минимум, год, чтобы понять, подходит он или нет. Человек может быть очень хорошо подкован теоретически, рассказывать обо всем прекрасно. Но есть еще руки. И, к сожалению, далеко не у всех стоматологов голова и руки связаны идеально. И конечно, человеческое содержание. Бывает, только сотрудник освоится и расслабится — и вдруг покажет свои «прекрасные» человеческие качества в общении с пациентами.— Как вообще становятся стоматологами-профи? Разве кто-нибудь мечтает в детстве: вот, вырасту и буду лечить зубы?
Ирина Кухаренко: — Вы не поверите, я мечтала! В моей семье все сплошь юристы, экономисты и учителя — ни одного медработника. Но с шести лет я знала, что буду стоматологом. Сверстницы делали куклам стрижки и укладки, а я репетировала «стоматологические манипуляции». Это все наша соседка. Она работала медсестрой в зубном кабинете. И как-то я выпросила у нее стоматологические борчики и зеркала. Все так блестело, так мне нравилось! Так что я даже не колебалась — решила, что буду стоматологом. На крайний случай актрисой, такой был запасной план. Мы жили в Свердловской области, и на выпускном в начальной школе для всех придумывали «сценарии будущего». Третьеклассница Ира (тогда еще) Бредихина, была «известным стоматологом, работающим на Юге России». Почему-то я всегда была уверена в этом сценарии: своя клиника, жизнь на юге, а еще, чтобы муж Алексей и два сына. Все сбылось, вплоть до имени мужа, и мы немного даже перевыполнили план — у нас еще младшая дочка.

Михаил Дзюба: — Я уверен, что преемственность — это основа развития ремесла. А стоматология — это ремесло. Я из династии стоматологов, и я убежден, что это очень важно. В институте на моем потоке из 160 студентов 25 были детьми стоматологов. Со многими из них я общался как с детьми друзей отца. Эта связь осталась, я слежу за успехами своих однокурсников, и мне кажется, эта закономерность работает. Врачи из семей стоматологов оказываются более профессиональными и успешными. Кастовые, семейные знания, которые могут передать только родители детям, чуть больше, чем просто знания. В них многое не поддается формализации. Просто ты в этом рос, видел отца за работой и запах гипса для тебя — запах из детства.

Ирина Кухаренко: — Да, в целом я с Михаилом согласна. Хотя прямо скажем, не у всех блестящих стоматологов дети такие же. А еще я знаю одного очень талантливого врача, который на стоматологический факультет поступил на спор. Сейчас он очень известный специалист, ездит с семинарами по всему миру. Но он, наверное, и офтальмологом стал бы прекрасным, и дизайнером, потому что там и характер, и талант, и умение добиваться целей, он мастер из тех самых пяти процентов.

— Что стоматолог умеет такого, чего не умеет обычный человек?
Михаил Дзюба: — Бытовая память у меня не самая сверхъестественная: дни рождения друзей, а иногда и родственников я забываю запросто. Но если я загляну в рот своему пациенту даже через 20 лет, я узнаю свою работу. То же самое и Ирина может сказать о себе. Зрительная память у стоматолога отличная. А еще мы не устаем. Люди жалуются, что в офисе с 9 до 18 успевают устать. Как они это делают?!

Ирина Кухаренко: — Это правда, я тоже отмечу высокую работоспособность. Я вообще долгое время работала с 9 утра до 9 вечера. Удивительно, потому что наша работа сложна и физически, и эмоционально. Мы ведь постоянно нарушаем личное пространство человека. И кто-то тебя принимает, а кто-то не очень. И это «не очень», поверьте, дается врачам весьма непросто. Но, видимо, если ты занят своим делом, откуда-то берутся ресурсы для восстановления и движения вперед.

— В чем специфика стоматологии как бизнеса? Как выдержать большую конкуренцию в Ростове, где стоматологические кабинеты в каждом втором жилом доме? Да и респектабельных, хорошо оборудованных клиник предостаточно. Что у вас изначально было такого, что вы знали — обязательно получится?
Михаил Дзюба: — Это бизнес, который строится на имени. Знаете, как выбрать для себя стоматологическую клинику? Звоните и задаете два вопроса. Первый — кто хозяин клиники? Второй — кто главный врач? Это должен быть один и тот же человек. Если хозяин — практикующий врач, можно смело идти к нему. А вот если это сетевая клиника, лучше обойти ее стороной. Это конвейер, где никто не станет долго ломать голову, как решить вашу проблему.

Ирина Кухаренко: — Я открывала клинику, потому что не могла работать в тех условиях, которые мне предлагали в других местах. Раздражало отсутствие комфорта для пациентов, отсутствие материалов. И я уже знала, как сделать все комфортно и для себя, и для пациентов. Не похоже на бизнес-подход, правда? И про «все получится» я тоже не думала. Кто мог мне гарантировать, что я найду такого высококлассного хирурга, как Михаил Дзюба? Это великая удача. Потом оказалось мало пространства для хирургии, мы открыли оперблок, который сегодня оснащен так, как немногие столичные клиники. Наш главный зубной техник — чемпион России по техническому мастерству. Он настоящий художник с уникальным подходом и к своему делу, и к жизни. В общем, как-то все само собой у нас складывается. Мы смогли найти надежного анестезиолога-реаниматолога. И я считаю нашим преимуществом возможность применения седации, метода обезболивания, который все чаще используется передовыми клиниками в качестве альтернативы общему наркозу. При отсутствии противопоказаний седация позволяет пациенту избежать тяжелых послеоперационных ощущений вроде спутанного сознания или разбитости, а врачу — реализовать максимальное число стоматологических процедур за минимальное количество времени. Я работаю в стоматологии уже 20 лет и пришла к выводу, что главное конкурентное преимущество — не «спектр услуг», а подход к людям, этика. Сегодня «все делают всё». Но кто и как это делает — вот что важно, голова и руки — главное конкурентное преимущество. Наверное, если привести сюда бизнес-аналитика, он над нами посмеется. Мы создаем для себя и пациентов зону комфорта, и нам нужен этот стол, это оборудование, эти материалы. Но зачем покупать именно такое оборудование, такие дорогие инструменты? Это же нерентабельно. Но заниматься ремеслом, любимым делом и вести бизнес — это все же разные вещи. Мы выбрали первое, и, мне кажется, наши пациенты ценят это в «Excellence».«Excellence» — это уютная стоматологическая клиника в самом центре Ростова. Это 300 кв. метров небольничного, утонченного интерьера, продуманного до мелочей, и собственный оперблок. А еще терраса, радушные администраторы и аромат свежего кофе вместо пресловутого запаха стоматологии. «Excellence» имеет статус reference-клиники компании KaVo, немецкого производителя передового стоматологического оборудования с более чем вековой историей. Партнером «Excellence» является всемирно известная компания Nobel Biocare, лидер в области инновационных решений в имплантологии. На базе клиники создан один из первых в России учебный центр навигационной имплантации. Этот метод «имплантации без боли, отеков и гематом» называют революцией в сверхточном протезировании. Сегодня он, доступный далеко не везде, успешно применяется в клинике «Excellence».

Ростов-на-Дону
ул. Суворова, 91, бизнес-центр «Лига Наций»
тел.: +7 (938) 124-85-66, +7 (863) 302-02-31
www.excellencedental.ru
Instagram: do_excellence


Имеются противопоказания, необходима консультация специалиста